Перед Николом Пашиняном стоит задача обеспечить всем необходимым беженцев из Нагорного Карабаха и одновременно снизить риски азербайджанской агрессии против суверенной территории Армении.
РЕКЛАМАПонедельник, закат оттенка жжёного апельсина над городом Горис в Восточной Армении, ощущение потусторонности.
Накануне автобус доставил сюда последних из 100 000 этнических армян, бежавших после однодневной военной кампании, в результате которой азербайджанские войска установили полный контроль над некогда автономным регионом в составе Азербайджана.
Мало кто из вновь прибывших испытывает любовь к Николу Пашиняну. Это чувство разделяют тысячи демонстрантов, собравшихся на прошлой неделе в Ереване, чтобы выразить протест против действий премьер-министра (или его бездействия) в отношениях с Азербайджаном и Россией, которые, по мнению многих, привели к потере одного из центров армянской духовности и национальной культуры.
Хотя первоначальные волнения, возможно, уже утихли, вопрос о том, как последние события в затянувшемся конфликте между этими закавказскими странами могут повлиять на власть Пашиняна, остаётся открытым.
"Самое страшное на свете – всё потерять"
Мила Овсепян говорит тихо, как будто в оцепенении. В понедельник днём она попала в центр приёма беженцев в Горисе, недалеко от армяно-азербайджанской границы. Из Степанакерта она бежала с матерью Маро, страдающей прогрессирующим церебральным атеросклерозом.
"Мы сразу поехали в больницу, потому что мама была очень плоха. Она не может ходить, ей нужен отдельный туалет и ванная, чтобы я могла мыть её в нормальных условиях, – поясняет Мила. – Нам нужна инвалидная коляска, чтобы я могла её перевозить, и специальный матрас, который предотвращает появление пролежней, потому что она почти всё время проводит в постели".
"У нас здесь нет родни, – говорит она. – Самое страшное на свете – вот так потерять всё".
Таких историй здесь много. Подавляющее большинство людей, бежавших из Нагорного Карабаха в Армению за последнюю неделю, сейчас продвигаются вглубь страны, боясь оставаться вблизи границы и азербайджанских войск, размещённых неподалёку. В Горисе остаются либо пожилые и немощные люди, либо те, у кого нет родственников по эту сторону границы, которые могли бы оказать им помощь.
Захват Азербайджаном горного анклава, который с 1991 года претендовал на независимость, так и не добившись международного признания, произошёл молниеносно. После наращивания азербайджанских войск вокруг региона российским миротворцам не удалось предотвратить тотальное наступление 19 сентября, которое продолжалось менее суток, после чего власти в Степанакерте объявили о капитуляции.
Хотя Арцах, как его называют этнические армяне, к тому времени уже более десяти месяцев находился в блокаде, что ограничивало поставки продовольствия и жизненно необходимых медикаментов, заместитель мэра Гориса Ирина Йолян считает, что у армянских властей не было возможности подготовиться к исходу такого масштаба.
"Сейчас мы пытаемся удовлетворить насущные потребности беженцев – это пища, кров, одежда, медикаменты, – говорит она. – В то же время мы регистрируем людей и пытаемся понять, что им может понадобиться в ближайшей и среднесрочной перспективе, особенно с приближением зимы".
В ответ на вопрос о том, как премьер-министр Армении Никол Пашинян выстраивает отношения с Азербайджаном и Россией, которая до сих пор формально является посредником между давно враждующими странами, её тон становится резким: "Тысячи семей остались без крова. Азербайджан движется, как паровой каток по асфальту, – говорит она. – Ничто их не останавливает, это б__ольшое несчастье, человеческим страданий нет предела, люди недовольны территориальными потерями".
"У правительства мало возможностей для манёвра"
Большинство армян приветствовали, казалось, новый этап в политическом развитии страны, когда Никол Пашинян пришёл к власти после "бархатной" антикоррупционной революции в 2018 году. Сейчас многие всё больше разочарованы попытками премьер-министра перестать ориентироваться на Москву как исторического гаранта безопасности, чтобы наладить более тесные связи с Западом. На прошлой неделе это разочарование вылилось в акции протеста на улицах столицы, где скандирующая толпа называла Пашиняна "предателем" интересов страны.
По мнению Максимилиана Гесса, сотрудника Института внешнеполитических исследований в Пенсильвании, падение НКР поставило под сомнение дипломатические способности Пашиняна. Легитимность премьера теперь, похоже, зависит от того, как его правительство будет решать задачи по урегулированию разворачивающегося кризиса с беженцами и одновременно снижать риски азербайджанской агрессии против суверенной армянской территории.
До нападения на Нагорный Карабах Азербайджан уже давно проявлял интерес к перспективе открытия коридора через Армению в Нахичевань, автономный азербайджанский анклав, отделённый от него территорией Армении. Это, в свою очередь, обеспечило бы сухопутный коридор в Турцию, ещё более укрепив позиции Азербайджана в качестве ключевого торгового и транзитного узла для России в условиях западных санкций, введённых в ответ на войну Путина в Украине.
"У правительства сейчас мало возможности для манёвра, – утверждает Гесс. Кризис с беженцами – это действительно вопрос возможностей государства, ведь это не очень богатая страна. Что может спровоцировать дальнейшие демонстрации, так это ухудшение ситуации вокруг беженцев, а также дальнейшая эскалация конфликта с Азербайджаном".
"Я не говорю, что политический кризис обязательно приведёт к революционной смене власти, – уточнил аналитик, – но Пашиняну потребуется международная помощь, чтобы не допустить того, чтобы возможная азербайджанская агрессия поставила под вопрос будущее самой Армении".
Но вынужденные переселенцы думают сейчас не о политике или новом раскладе сил в регионе. На прошлой неделе Берник Лазарян бежал из Нагорного Карабаха вместе с женой, матерью и маленькой дочкой. По его словам, за несколько часов до отъезда он принёс домой тело друга детства, застреленного азербайджанскими солдатами, и обнаружил, что их деревня уже пала.
РЕКЛАМА"Я не представляю, что будет с нами дальше, – сказал он у входа в гостиницу "Горис" советских времён, где он сейчас живёт вместе с семьёй. – Мы просто должны научиться как-то жить дальше".