"В ЕС животные признаны уязвимыми"

Братья наши меньшие… какими именно правами обладают животные в цивилизованных странах, кто следит за их соблюдением и что ждет их нарушителей? За ответами на эти вопросы “Евроньюс” и его зрители обратились к Мишелю Ванденбосху, президенту ассоциации “Глобальная акция в защиту интересов животных”. Организация основана в Бельгии и является частью так называемой Еврогруппы, защищающей интересы животных.

Вопрос: “Я – Тибо из Брюсселя. Мой вопрос касается разведения кур и использования так называемых клеточных батарей. Законно ли содержать птиц в таких условиях? Есть ли нормативы в этой сфере?”
МВ: “Да, но это касается лишь кур-несушек. Итак, с 1 января клеточные батареи объявлены вне закона. Теперь мы говорим о так называемых улучшенных клетках. Это чуть более просторные клетки, в них оборудован специальный насест, однако чтобы добраться до него, куры должны, если хотите, ждать в очереди. Клетки чуть лучше, но и в их устройстве полно недостатков. В идеале мы вообще хотели бы полного запрета на содержание домашней птицы в клетках”

“Евроньюс”: “Но в итоге это ведь влетит в копеечку?”

МВ: “Нет, это не так. мы уже убедили несколько крупных компаний, таких как “Юнилевер”, “Кальве” в том, чтобы они перестали использовать яйца, полученные от кур, которых содержат в негуманных условиях”.

“Евроньюс”: “Но речь пока идет только о Бельгии… а в остальной Европе как дела? Первый шаг уже сделан?”
МВ: “В Великобритании, кстати, тоже отходят от клеточных батарей. Надо же когда-то начинать…”

Вопрос: “Добрый день, я – Гаспар из Брюсселя. Если я узнаю, что мой сосед плохо обращается с животным, могу ли я заявить полицию и будет ли человек наказан по закону?”

“Евроньюс”: “Есть ли в ЕС закон, пресекающий жестокое обращение с животными?”

МВ: “На уровне ЕС – нет, это – сфера компетенции стран-членов. Однако на уровне отдельных государств – в Бельгии, в том числе – такие законы приняты”.
“Евроньюс”: “То есть вы можете заявить в полицию на соседа, обижающего собаку?”
МВ: “Можете, но нужны доказательства. Полиция, конечно, попробует разобраться, опираясь на ваше заявление, но это не всегда просто. Законы очень разные. В Бельгии, к примеру, максимальное наказание за жесткое обращение с животными – полгода тюрьмы, во Франции оно жестче – два года. На уровне ЕС пока о животных говорится лишь в Лиссабонском договоре, там они признаны мыслящими и уязвимыми существами, так что теперь разработка закона в любой сфере – к примеру, в сельском хозяйстве или транспорте – должна идти с учетом интересов животных”.

Вопрос: “Привет, я – Маноло из Испании. Есть ли в ЕС закон, устанавливающий нормы содержания животных в зоопарках? Как вообще решается вопрос с правами таких вот подневольных зверей?”

МВ: “ В ЕС существует директива,устанавливающая нормативы содержания животных. Самые передовые зоопарки отказались от содержания диких животных в тесных вольерах. Они все чаще создают им условия пребывания, имитирующие естественную природную среду. Это, конечно, намного гуманнее. В Восточной Европе в некоторых зоопарках к животным по-прежнему относятся плохо, там зоопарки к рекомендациям ЕС не прислушались”
Вопрос: “Меня зовут Мария, я из Испании. Я – член ассоциации по защите прав животных. Хочу спросить, какие конкретно меры принимаются для запрета коррид?”

МВ: “Да, это очень испанский вопрос. Однако и в Испании привычки меняются, например, в Каталонии. Там корриды запрещены. Началось же все с Барселоны, этот город первым объявил подобные зрелища вне закона. Мне кажется, это очень оптимистичная и разумная тенденция: испанцы сами приходят к пониманию жестокости коррид!
Разумеется, эти инициативы поддерживает и наша ассоциация, и другие организации по защите интересов животных. Цель – полностью искоренить эту постыдную и жестокую традицию”.

Вопрос: “Я – Феликс, живу в Брюсселе. Есть ли в ЕС законы, ограничивающие промышленный промысел натурального меха?”

МВ: “Конечно. Великобритания ввела запрет в 2003-м, Австрия – в 2005-м. В Бельгии мы также добиваемся введения аналогичного запрета. В идеале мы хотели бы и запрета на продажу шуб. Но на это нужно время. В скандинавских странах, к примеру, это будет непросто. Почему? Да потому что они – чемпионы по разведению пушного зверя. Однако и там попытки предпринимаются. Наши партнеры в Финляндии, к примеру, добиваются хотя бы частичных ограничений, однако этот вопрос решается на уровне стран-членов, мы продолжаем лоббирование – с тем, чтобы раз и навсегда прекратить уничтожать животных ради меха”.
Вопрос: “Я – Солен Леруа из Бельгии. К вашему мнению прислушиваются политики?”

МВ: “Да, мы – часть Еврогруппы, ведущей борьбу за права животных. Мы привлекаем внимание к существующим проблемам, в том числе и среди депутатов Европарламента. Вот вам пример. В 2009 году был введен запрет на продажу продукции тюленьего промысла на всей территории ЕС. Бельгия сделала это в одностороннем порядке еще в 2007-м. За ней стали подтягиваться остальные. Запрет никогда бы не получил такого широкого распространения без лоббирования со стороны ассоциаций по защите прав животных. До Канады, правда, наши призывы пока не дошли, но все равно, мы спасли от мучительной смерти сотни тысяч тюленей”.

Вопрос: “Добрый день, меня зовут Жан, я – француз. Мой вопрос: контактирует ли ваша ассоциация контактирует с другими национальными организациями по защите животных? Вы не думаете о создании сети, чтобы бороться сообща?”

МВ: “Такая сеть уже существует, и зритель совершенно прав: мы должны действовать сообща. Нам нужно действовать рука об руку, так мы станем сильнее”.