Веласкес – уже давно не имя. Это – монумент живописи, и, как выясняется, значение творчества испанского мэтра гораздо шире, чем об этом знает широкая
РЕКЛАМАВеласкес – уже давно не имя. Это – монумент живописи, и, как выясняется, значение творчества испанского мэтра гораздо шире, чем об этом знает широкая публика.
Влияние кисти и манеры Веласкеса, растянувшееся на века и континенты, не знает ни временных, ни географических границ.
В парижском Гран-Пале открыта масштабная экспозиция, посвященная этому гению.
Ее куратор Гийом Киентц говорит: “В XVII-м веке он был главным художником королевских дворов Европы и уже этим тогда обеспечил себе место в пантеоне живописцев. Без него был бы другим и жанр портрета, и жанр автопортрета. Он сломал стиль и манеру того, что считалось парадным изображением знати, этого царства холода, застывших манер и лиц. Он вдохнул жизнь, тепло, привязанность в то, что раньше полагалось по определению статуарным и не меняющимся”.
Не было ни единого направления в искусстве конца XIX-го начала XX-го веков, которое бы так или иначе, но не пыталось бы использовать наследие Веласкеса в своих штудиях и манифестах.
Выставка в Гран-Пале работает до середины июля.