Слова Дональда Трампа о необходимости вернуть Россию в "Большую семёрку-восьмерку" были провокацией. Так считает политолог Венсан Мишло, который видит в прошедшем саммите G7 признаки раскола Западного мира.
РЕКЛАМАПрошедший саммит «Большой семёрки» стал символом раскола Западного мира. Он обозначил крутой поворот в трансатлантических отношениях и показал, насколько разошлись интересы Соединённых штатов и их партнёров, оказавшихся под ударом новых американских пошлин.
Политолог Венсан Мишло полагает, что к этому разрыву вела политика президента США Дональда Трампа: «Систематическое нарушение признанных норм президентом Трампом ведёт к дестабилизации и, в особенности, к отсутствию ясности: всё сводится к личности Трампа».
По словам Мишло, международное влияние Соединённых штатов уже не то, что было прежде: «Во времена, когда они были в числе главных разработчиков этого миропорядка, они вместе с тем обладали значительной экономической мощью, а сегодня Соединённые штаты могут навязывать свою волю миру настолько, насколько это позволяет их экономическое положение с учётом нарушения правил ВТО, Генерального соглашения по тарифам и торговле и других соглашений, из которых Трамп уже вышел или грозится выйти».
Сам Дональд Трамп неоднократно заявлял, что защищает интересы американских рабочих, фермеров и налогоплательщиков, которые страдают от отрицательного торгового баланса и от злоупотреблений со стороны партнёров США. Ещё до избрания он обещал больше заботиться об интересах страны и сограждан: этим он объяснял и желание продолжать и развивать диалог с Москвой. Во время саммите «Большой семёрки» большой резонанс спровоцировало заявление Трампа о необходимости вернуть в клуб влиятельных государств Россию
Мишло полагает, что это была провокация: «Дональд Трамп не просто делает шаг назад на саммите, он выступает с требованиями, которые выглядят как провокация: например, требование допустить Россию к мероприятиям Большой Семёрки. В дипломатии до настоящего времени провокации были характерны для маленьких диктаторских режимов. А тут мы видим, что провокация стала частью американской дипломатии, и это вызывает изумление».