«Мы очень часто путаем доступность с надёжностью», — считает министр промышленности Казахстана.
РЕКЛАМА
По данным Европейской комиссии, в настоящее время Китай обеспечивает 60% поставок тяжёлых редкоземельных элементов в ЕС.
Во время пандемии COVID-19 мы стали свидетелями проблем, связанных с зависимостью поставок от одной территории, а с развитием «зелёного» перехода потребность в них только возрастает.
В этом выпуске The Big Question мы узнаем, как стратегическая связь с Казахстаном может стать ключом к зелёному переходу Европы. Министр промышленности и строительства Казахстана Канат Шарлапаев побеседует об этом с Ханной Браун.
Что такое «френдшоринг»?
Когда страны Европы начали перемещать свою промышленность за пределы континента в рамках тенденции, длившейся несколько десятилетий, они «утратили компетенции и технические возможности, позволяющие производить что-то по-настоящему бесценное для их экономики», — пояснил Канат.
После перебоев с поставками и последующего дефицита чипов возникла новая тенденция «френдшоринга» — стратегия, которая переносит производство к геополитическим союзникам для обеспечения надёжных поставок, не сосредотачиваясь на цене или доступности.
Итак, если Европа хочет уменьшить свою зависимость от Китая, является ли Казахстан, среди прочих, ключевым союзником?
Казахстан уже зарекомендовал себя как командный игрок в стабилизации энергоснабжения Европы и является четвёртым по величине торговым партнёром Германии в области энергетики.
И точки зрения транспортных расходов и выбросов, Казахстан географически ближе, чем Китай или другие крупные игроки в Южной Америке.
Богат ли Казахстан минералами?
«Вы либо геологически богаты, либо нет», — размышлял Канат. И, к счастью для Казахстана, страна не обделена минеральными ресурсами.
Из 30 элементов в списке критического минерального сырья ЕС Казахстан поставляет 17 или 18 из них.
На страну уже приходится 20% доли рынка титана для авиационно-космической промышленности, 10% рынка сульфата марганца, 30% мировых поставок бериллия и около 17% мировых поставок рения.
В настоящее время страна уделяет большое внимание дальнейшему развитию своих перерабатывающих мощностей для укрепления цепи создания стоимости внутри страны.
Казахстан занимает 11-е место в мире по производству меди (Чили занимает первое место, производя около 27% мирового объёма).
«Если мы добываем концентрат и затем экспортируем, часть стоимости будет утрачена и сохранена страной, которая перерабатывает наш концентрат», — отметил Канат.
По этой причине долгосрочная перспектива страны в отношении горнодобывающей промышленности заключается в увеличении её перерабатывающих мощностей, а также в создании большего количества рабочих мест в региональных экономиках.
По словам Каната, ВВП Казахстана составляет около $ 270 млрд (€ 249 млрд), при этом доля горнодобывающего сектора составляет от 12% до 15%. Канат уверен, что эти цифры будут расти.
Несмотря на то, что Казахстан является девятой по величине страной на планете, его население составляет всего около 20 миллионов человек. Чуть более 1% населения Казахстана занято в горнодобывающей промышленности.
«Если обратиться к средней добывающей компании в любой точке земного шара, то, вероятно, вы обнаружите значительное количество иностранцев, которые работают на этих горнодобывающих объектах по всему миру, но не в Казахстане. 99% нашей рабочей силы — это местные жители», — пояснил Канат.
«В Казахстане есть университеты, которые их готовят. И такая база человеческого капитала позволяет многим компаниям начать работать гораздо быстрее».
The Big Question — это программа от Euronews Business, где мы встречаемся с лидерами отрасли и экспертами, чтобы обсудить самые важные темы, стоящие на повестке дня.
Смотрите видео выше, чтобы увидеть полное интервью с министром промышленности и строительства Казахстана.