Арест Ратко Младича вызвал в Сербии неоднозначную реакцию. Для некоторых он герой, которого выдали Гаагскому трибуналу в обмен на членство в ЕС. По мнению других, он военный преступник, из-за которого Сербия в течение многих лет находилась в экономической и политической изоляции. Что думают сербы о своем прошлом и будущем?
В этом лагере беженцев на окраине Белграда, живут люди, которые из-за разразившейся после распада Югославии войны были вынуждены спасаться. Они бежали от боевых действий в Боснии и Хорватии в 1995 году. Все обитатели этого лагеря – этнические сербы и проживают здесь уже более 15 лет.
Слободан Узелау и его семья из Кордуна в Хорватии. В этом районе издавна проживали сербы. Во время второй мировой войны они сильно пострадали от пронацистского режима усташей. Не удивительно, что Кордун стал местом ожесточенных сражений между хорватами и сербами после того, как Хорватия провозгласила независимость от Югославии. В этом лагере Ратко Младича считают национальным героем Сербии.
“Он был человеком, который защищал свою страну и не только страну, но и ее жителей, наше сообщество, в котором мы все вместе привыкли жить”.
Для Слободана, как и для других обитателей
этого лагеря, арест Младича подчеркивает чувство несправедливости … несправедливости того, что преступления против этнических сербов в Хорватии и Боснии остаются в основном безнаказанными.
“Когда мы бежали из нашей деревни в Кордуне, тринадцать мальчиков были убиты, и никто не был осужден за это. На мосту были солдаты, которые расстреляли этих ребят из нашей деревни и никто не был наказан. Об этом даже никогда ни в одной газете ничего не упоминалось”.
Арест Ратко Младича в прошлом месяце разделил эту 10-миллионную страну.
Некоторые считают, что Сербия несет основную часть вины за гражданскую войну, разразившуюся после распада Югославии.
Другие утверждают, что прошлое было и прошло и теперь арест Младича связан с будущим Сербии, с её интеграцией в ЕС.
Одним из таких людей является Деян Сантовак владелец ресторана в центре Белграда. Он один из тех, кто покинул Сербию до распадом Югославии и войн, которые затем последовали.
Он находился в Москве и вернулся оттуда в 2002 году. Для него выдача Младича Гаагскому трибуналу является единственным способом для сближения Сербии с Европой.
Большинство людей, которые его поддерживают, не жители Сербии, а этнические сербы из Хорватии, беженцы, люди, которые жили в других частях бывшей Югославии. В основном сербы из Сербии не понимали той войны, не понимали почему она разразилась. А во-вторых, они никогда не поддерживали Младича и Караджича. Это была гражданская война. Даже здесь, среди посетителей ресторана Младича поддерживают только те, кто родом не из этой части бывшей Югославии.
Вот этот молодой человек один из четверти миллиона этнических сербов, которые бежали из Хорватии во время войны. Он не обвиняет человека по прозвищу “Балканский мясник”.
“Я думаю, что Младич был честный человек и офицер, и я не думаю, что он должен был быть арестован. Он на самом деле помог многим мусульманам во время войны, защищая их от мести. Он патриот, который служил своему народу. Я из той же части бывшей Югославии, что и он, и я считаю себя таким же патриотом.
Для многих сербов это является горькой пилюлей, которую необходимо проглотить. Такова судьба этой страны. На протяжении 20 столетия во время обеих мировых войн Сербия была и союзницей Запада, и военной жертвой.
Для этого историка, арест Младича был правильным выбором, который закроет одну из самых мрачных глав в истории Сербии.
“С Младичем связана одна из самых больших проблем в нашей истории. Он носил фуражку сербского офицера времен первой мировой войны. В ту войну сербская армия не убила ни одного заключенного. Это уникальный и странный факт. Но он опозорил военную форму. Во время первой и второй мировых войн сербы сами были жертвами геноцида, жертвами Холокоста, а он замарал нашу историю. Сейчас название
Сребреница ассоциируется с самыми ужасными преступлениями”.
В 1999 году, якобы, для того, чтобы не допустить эскалации косовского конфликта многие здания в Белграде были разрушены во время воздушных ударов НАТО.
Санкции, бомбежки, политическая и экономическая изоляция. Такова была расплата за националистическую политику, которую проводил Слободан Милошевич. В 2001 году он попал на скамью подсудимых Гаагского трибунала. Спустя 5 лет он скончался в тюрьме. Судебный процесс над ним так и не завершился. Теперь в трибунале судят двух, как говорят, протеже Милошевича – Караджича и Младича.
На Балканах Гаагский трибунал подвергается критике. Драган Тодорович – второй номер в Сербской радикальной партии, которая настроена против Гаагского трибунала, резко критикует выдачу Младича и выступает против ЕС. Основная причина – продолжающийся с 2003 года судебный процесс над лидером Сербской радикальной партии Воиславом Шешелем.
“Воислав Шешель является символом сопротивления глобализации и уничтожения Сербии. Вот уже 9 лет, как он находится в Гаагском трибунале. Он не виновен и за эти годы сумел доказать и показать всем, что Гаагский трибунал всего лишь политический инструмент. Достаточно взглянуть на статистику: 80% обвиняемых – сербы, 15% составляют хорваты, и менее 5% – мусульмане, албанцы и македонцы”.
Гаагский трибунал – весьма сомнительная структура. Этот бюрократический монстр имеет бюджет небольшого государства. За такие деньги можно было бы построить дом для каждого пострадавшего в Боснии. Если вы не верите, то попробуйте оценить в цифрах, подсчитать сколько денег было потрачено впустую, без каких-либо результатов. Ни примирения, ни изменения сознания людей им добиться не удалось. А ведь именно реформирование политического климата в регионе и изменение памяти людей в регионе ставилось главной целью, но из этого ничего не вышло.
Эти боснийских сербы проживают в этом лагере с 1996 года. Драго Драгич говорит, что он лишился всего, когда он бежал из города Босански Петровач, который сейчас является частью Хорватско-мусульманской федерации. Он говорит, что ситуация в регионе уже никогда не будет такой, какой она была до войны, и что арест Младича не будет способствовать примирению.
“Вторая мировая война была очень суровой и жестокой. Я помню это. В 1946 году мы были одной нацией, единым народом. Когда я вступил в армию в 1952 году, у нас было одно дыхание, одна душа. Но двадцать лет назад, все повторилось. В прошлом году я вернулся туда, где я жил в Боснии и встретил там такую ненависть, с которой ничего уже не поделаешь!”
На Балканах опасаются, что ненависть, рожденная конфликтом, жертвами которого стали более 100 тысяч человек, удасться преодолеть лишь спустя многие годы.