Когда во Франции появится свой Обама?

Когда во Франции появится свой Обама?
By Euronews
Поделиться статьейКомментарии
Поделиться статьейClose Button

Нынешние выборы хозяина Елисейского дворца пройдут впервые после прихода к власти в США Барака Обамы. Он пользуется большой популярностью среди французов, и его избрание подняло вопрос о присутствии национальных меньшинств на высших ступенях государственной власти. Решатся ли когда-нибудь ведущие политические силы Франции выдвинуть кандидатуру метиса или чернокожего, араба или азиата на пост президента республики? Почему этого не произошло в этом году? Ответы на эти вопросы искала Мишель Буше.

Может ли во Франции появиться свой Барак Обама? Темнокожий или метис в Елисейском дворце? Уверенности тут нет, хотя ещё в 2008 году 80% французов заявили ,что готовы к этому. В том году французы приветствовали победу Барака Обамы, и президент США до сих пор популярен:

«Мне кажется вполне нормальным, что в США избрали президента-метиса. Я думаю, это отлично отражает изменения в менталитете».

«Я был тогда очень доволен, и думаю, что сейчас его переизберут».

euronews: «Как вы думаете, во Франции такое возможно?»

«Во Франции всё по-другому. Опросы показывают, что самые популярные люди — чернокожие и арабы. Но такой человек никогда не станет президентом».

«Если это будет чернокожий, азиат, индиец — меня это не обеспокоило бы. Но дело в другом — никто из них не хочет выдвигаться».

Патрик Лозе, который создал центристскую партию «Франция, вперёд!», в своё время попытался. Но не смог заручиться достаточной поддержкой, чтобы получить статус кандидата.

На сегодняшний момент лишь один раз за президентский пост официально боролся не-белый: в 2002 году Кристиан Тобира, представительница Гайаны, получила 2,3%. Её тогда выдвинула небольшая Леворадикальная партия.
Десять лет спустя, несмотря на «эффект Обамы», ни одно из крупных политических движений Франции не решилось выставить в свои первые ряды представителей национальных меньшинств.

Кристиан Тобира:

«Крупные партии это не особенно волнует, не в последнюю очередь потому, что люди, которые могли бы побороться за власть, вполне удовлетворяются неполитической борьбой или местами в муниципальных советах, они не стремятся идти выше. Сперва надо завоевать партийное руководство, а уже затем бороться за верховную власть».

Патрик Лозе:

«Существует парижская элита, доступ в которую закрыт для большей части французского общества. Вы не увидите там наших соотечественников, приехавших из провинции, там нет места женщинам, там нет людей, говорящих с акцентом».

Кристиан Тобира:

«Я считаю, что „эффект Обамы“ оказался временным. Я бы скорее это назвала „эффектом Тартюфа“ — огромный энтузиазм и множество речей, нескрываемое восхищение в политической среде — и больше ничего! То есть не было никакой дискуссии или даже попыток обсудить, как подобное могло бы произойти во Франции».

Амируш Лаиди — помощник мэра в городке Сюрен под Парижем — указывает также на роль СМИ, которые, по его словам, представляют «одноцветную Францию». Лаиди возглавляет группу, которая стремится изменить эту ситуацию:

«Сегодняшнее разнообразие французского общества должно быть представлено как обыденное, привычное явление, а самое главное — об этом надо говорить постоянно. Иначе политики не наберутся храбрости, чтобы представить это разнообразие в избирательных списках».

Миллионы жителей Франции являются представителями национальных меньшинств — это наследие колониальной империи, остатки колоний которой теперь переименованы в «заморские территории», а также — последствия иммиграционной политики прошлого века.

Эрик Кесласси, социолог, автор нескольких исследований по этому вопросу, считает, что ситуация с представительством меньшинств в органах власти вызывает беспокойство:

«Меньше одного процента депутатов парламента представляют заметные меньшинства, и это вопиющий разрыв между фактической реальностью и палатой, которая, по идее, должна отражать национальный состав избирателей. Это весьма опасно для жизнеспособности демократии. Французам абсолютно необходимо осознать, что французом может быть кто-то и не с белой кожей. Когда мы это поймём, мы сможем бороться с оставшимися в обществе предрассудками и, таким образом, сможем обеспечить равные права для всех».

Совсем рядом с Национальной ассамблеей, в музее на набережной Бранли устроена выставка стереотипов — под названием «Изобретения дикости». Она рассказывает о том, как ещё сравнительно недавно люди из разных уголков земного шара были для европейцев диковинами на ярмарках, в цирках и зоопарках.
Один из авторов экспозиции — историк Паскаль Бланшар:

«Эта выставка помогает нам понять, откуда растут все сегодняшние стереотипы; помогает осознать, что культура создавалась в течение многих лет, и что в смешанном обществе сегодняшнего дня существует множество стереотипов относительно других людей. То, что эта диверсификация не полностью представлена в некоторых общественных институтах — не случайность, а результат истории».

Мишель Буше, euronews:

«„Заметные меньшинства“, „диверсификация“, „проблемы иммиграции“ — всеми этими терминами пользуются политики и пресса для описания не белых французов. Расплывчатые, неполные, обтекаемые определения, которые, видимо, скрывают чувство дискомфорта».

Патрик Лозе:

«Я считаю, что наша нечистая совесть заставляет нас избегать чётких определений и играть словами».

Паскаль Бланшар:

«Слова скрывают то, что сложно выразить. В США можно спокойно употребить слово „раса“, без проблем, такова их культура. У нас, во Франции, это слово звучит холодно и подозрительно, даже в научном контексте. У большинства всегда есть проблемы в отношениях с меньшинством».

Амируш Лаиди:

«Американцы, например, осмеливаются открыто говорить о таких вещах, обсуждать эти проблемы. Нам пока далеко до этого».

Куонг Фам Фу привык слышать обидные слова. Он француз вьетнамского происхождения, любит Францию и работает в городском совете, намерен стать депутатом парламента. Он помогает соотечественникам азиатского происхождения прервать политическое молчание:

«Я как-то сказал жене одного из депутатов, что очень люблю свою страну. Она на это ответила, — „Куонг, твоя страна — та откуда ты приехал; это не Франция, это Вьетнам“».

Состояние умов выразил в 2009 году министр внутренних дел Брис Ортефё, который заявил, имея в виду французских арабов: «один ещё ничего, но когда их много, начинаются проблемы».

Знаменитого парфюмера Жан-Поля Герлена привлекли к ответственности за расизм, когда он заявил: «в своё время я вкалывал как негр, хоть я и не уверен, что негры когда-нибудь так вкалывали».

Выставка в музее Бранли приглашает каждого из нас подумать над тем, как мы относимся к другим, тем, кто отличается от нас религией, цветом кожи, сексуальной ориентацией или чем-нибудь ещё.

Поделиться статьейКомментарии

Также по теме

"Ощущение безысходности": почему украинские беженцы возвращаются домой

Услышать голоса пострадавших от терактов 13 ноября 2015 г.

Споры о ветряной энергетике в Германии