Власти Италии спешно ищут способ остановить поток мигрантов, который хлынул в страну, накрыв маленький остров Лампедузу. При этом Рим рискует нарушить нормы международного права.
РЕКЛАМАНаселение Лампедузы насчитывает около 6,5 тыс человек. В сентябре всего за пару дней маленький итальянский остров заполонили более 10 тыс желающих получить в Евросоюзе убежище. Это вызвало очередной политический кризис в стране, которая на протяжении многих лет несёт на себе миграционное бремя, будучи одним из главных пунктов назначения нелегальных мигрантов.
С прошлого года у руля Италии стоит правительство с правым уклоном, которое по характеру мер называют самым жёстким в современной истории государства. Премьер-министр Джорджа Мелони обещает принять "чрезвычайные меры", чтобы сократить поток мигрантов, "управляемого недобросовестными контрабандистами".
Назвав ситуацию на Лампедузе общеевропейской проблемой, глава итальянского правительства потребовала от Брюсселя, чтобы тот нашёл решение.
Мелони заявила, что Италия желает для ЕС "полной смены парадигмы" и призвала "остановить торговцев людьми и массовую нелегальную миграцию на начальном этапе, а также сосредоточиться на защите внешних границ".
Председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен приехала на Лампедузу с планом действий из 10 пунктов, который в основном включал старые идеи. Но одно её предложение привлекло внимание политиков и журналистов, а именно: "изучить возможности расширения военно-морских миссий в Средиземноморье".
Выбор слов был неслучаен. Мелони изначально выступала за _"европейскую миссию, при подключении ВМС"_для недопуска судов с мигрантами до берега Италии. Министр внутренних дел Маттео Пьянтедози призвал к ещё более радикальному решению: морской блокаде.
"Ни впускать, ни выпускать суда"
Термин "военно-морская блокада" (blocco navale по-итальянски) сразу попал в заголовки газет по всему ЕС и вызвал бурную дискуссию.
Если некоторые политики пытаются такими рассуждениями набрать очки у избирателей, то правозащитники указывают на серьёзные последствия подобных мер.
Строго говоря, любая блокада, будь то морская, воздушная или сухопутная, считается актом войны и требует наличия как минимум двух воюющих сторон, одна из которых проводит операцию с целью изолировать другую от коммерческих потоков, цепочек поставок и линий связи. Конечная цель - парализовать вооружённые силы противника и помешать его экономическому росту.
В качестве примеров можно привести препятствование со стороны России судопроходству Украины в Чёрном море, блокаду Йемена под руководством Саудовской Аравии и жёсткие ограничения Израиля в секторе Газа.
"Морская блокада не является операцией мирного времени. В современном понимании морская блокада имеет место только во время вооружённого конфликта", - заявил в интервью Euronews Филипп Дрю, научный сотрудник Королевского университета и автор книги "Закон о морской блокаде".
"Она предполагает полное воспрепятствование. Никакие суда не входят, никакие суда не выходят. Не имеет значения, что это за суда. Неважно, кому они принадлежат".
Поскольку Италия и Тунис не находятся в состоянии вооружённого конфликта - более того, они связаны меморандумом о стратегическом партнёрстве, - о морской блокаде не может быть и речи, говорит Дрю, который считает, что "использование этой терминологии крайне неуместно".
Италия тем не менее может организовать обычную военно-морскую операцию для сдерживания прихода судов с мигрантами к своим берегам. Для достижения максимальной эффективности, по мнению экспертов, операция должна проводиться как можно ближе к тунисскому побережью, чтобы не позволять судам от него отплыть.
Однако такое круглосуточное присутствие в море потребует от страны значительных временных и финансовых затрат. К тому же, это противоречит нормам международного права, в том числе запрету на проведение операций в территориальных водах другого суверенного государства, которые простираются на расстояние до 12 морских миль (22 км) от его исходной линии.
Однако обойти этот запрет можно двумя способами: заручиться прямым согласием суверенного государства (в данном случае Туниса) или получить резолюцию Совета Безопасности ООН, легализующую военную интервенцию.
При каждом из этих сценариев, итальянские власти сталкиваются с большим количеством препятствий.
В соглашение о партнёрстве Тунис добавил пункт, в котором он "подтверждает свою позицию, что не является страной расселения нелегальных мигрантов" и "обязательства по контролю своих собственных границ".
РЕКЛАМАПолучить зелёный свет от Совбеза ООН, где Россия как постоянный член обладает правом вето, может оказаться ещё сложнее. Орган в этом случае должен постановить, что на основании статьи 39 Устава ООН поток нелегальных мигрантов представляет собой угрозу миру и безопасности.
Теоретически такая квалификация позволяет странам вводить всевозможные меры для восстановления порядка в регионе. Так, статья 42 включает "блокаду и прочие операции с использованием воздушных, морских или сухопутных сил".
"Если Совет Безопасности скажет:"Хорошо, мы потребуем от Туниса открыть доступ военным", - это будет серьёзным посягательством на суверенитет государства-члена ООН. По простой прихоти так не делается", - рассуждает профессор Дрю.
"Для этого нужны очень серьёзные обстоятельства. И это самый крайний вариант".
Морская операция "София"
Столкнувшись с юридическими и логистическими проблемами, Италия обращается к своему прошлому опыту.
РЕКЛАМАВ мае 2015 года Евросоюз запустил морскую миссию "София", призванную бороться с нелегальной перевозкой мигрантов в южной и центральной частях Средиземного моря. В год на неё тратили почти 12 млн евро. Патрулирование осуществляли военные суда, предоставленные странами-членами.
Совет ЕС разделил операцию на три этапа, но были реализованы только первые два. Сотрудники миссии могли высаживаться на борт, обыскивать, арестовывать и переправлять суда, которые подозревались в незаконной перевозке мигрантов.
Точный географический охват "Софии" не разглашался, но известно, что патрулировалась территория близ ливийского побережья. Позднее мандат миссии был усилен резолюцией Совета Безопасности ООН по обеспечению соблюдения эмбарго на поставки оружия в Ливию.
Несмотря на то, что основной целью миссии было пресечение торговли людьми, в рамках "Софии" чёко соблюдались два пункта: о том, что необходимо спасать людей, попавших в беду, и соблюдать "принцип невозврата", который запрещает странам отправлять просителей убежища туда, где им угрожают пытки и преследования.
По данным Совета ЕС, "София" спасла в море почти 45 000 человек.
РЕКЛАМААвстрия, Венгрия и Италия утверждали, что миссия была "притягивающим фактором", который побуждал мигрантов пересекать Средиземное море в надежде на то, что сотрудники "Софии" их спасут и доставят на европейскую землю.
Операция была прекращена в марте 2020 года. До третьего этапа дело не дошло. Но Италия намерена это исправить. "Вопрос о морской блокаде может быть включён в повестку дня, если миссия "София" будет выполнена", - сказал министр Пьянтедози в интервью Radio1, имея в виду третий этап.
В его рамках военно-морские силы получат право принимать "все необходимые меры" против судов, подозреваемых в нелегальной перевозке людей, "в том числе путём утилизации этих судов или приведения в негодность".
По мнению Еврокомиссии, это блокаде не равносильно, поскольку уничтожение судов может осуществляться только после оказания помощи мигрантам, находящимся на борту.
"Не думаю, что третья фаза "Софии" наступит в ближайшее время. В отсутствие соглашения, которое бы регулировалось международным правом, нет возможности войти в территориальные воды Туниса для осуществления какого-либо демонтажа, по крайней мере, с точки зрения норм Европейского союза", - говорит Джойс де Конинк, постдокторант Гентского университета, занимавшийся исследованием операции "София".
РЕКЛАМАЗа время проведения "Софии" ни согласия на то Ливии, ни резолюции ООН добиться не удалось. Из-за этого катера ЕС патрулировали большой участок в международных водах, не подплывая слишком близко к ливийскому побережью.
"В лучшем случае, это может быть возвращение во второй этап "Софии" с досмотром судов в открытом море, - сказал де Конинк в интервью Euronews. - Но это опять же подразумевает, что обязательства по соблюдению прав человека начинают действовать, как только вы оказываетесь в физической близости от терпящего бедствие судна".