За последние недели Европу потрясла серия терактов. Почему после Франции атакам подверглась Австрия? Почему в преступлениях, совершенных в Европе, нередко прослеживается северокавказский и в частности чеченский след? И какие ошибки совершила Европа?
РЕКЛАМАЗа последние недели Европу потрясли несколько терактов: сначала выходец из России чеченского происхождения обезглавил учителя под Парижем, потом нелегальный мигрант из Туниса убил трех человек в церкви в Ницце, в субботу тяжело ранен был православный священник в Лионе, а в этот понедельник серия нападений произошла в Вене.
Почему вслед за Францией атакам подверглась Австрия? Почему в преступлениях, совершенных в Европе, нередко прослеживается северокавказский и в частности чеченский след? И какие ошибки в отношении мигрантов совершила Европа?
"Потому что это Запад, и всё!"
"Террористы ударили там, где были готовы. Видимо, там сложилась какая-то террористическая инфраструктура, и ее привели в действие. Может, сейчас готовится где-то теракт в Праге или в Берлине. И будут спрашивать: а почему Прага или Берлин? Да не почему. Потому что это Запад, и всё", - говорит бывший дипломат, главный редактор Carnegie.ru Александр Баунов.
По его мнению, теракт в Вене был подготовлен заранее и совершен тогда, когда "в мусульманском мире сложилась нервозная атмосфера из-за вражды между исламистами и Францией, когда можно было получить больше сочувствия среди мусульман, разгневанных на Макрона, и больше напугать европейцев".
Доктор политических наук, преподаватель Высшей школы экономики Эмиль Паин также убежден, что теракт мог произойти почти в любой европейской стране.
"Люди, приезжающие в Европу из государств исламского мира, живут не только в стране. Они живут в специфических социальных сетях - общеевропейских и общемировых. Значительную часть информации, значительную часть ценностей и ориентаций они получают не из жизни страны, в которую они приехали, а в интернациональных, глобальных сетях мирового исламизма".
"Две Чеченские войны для многих молодых людей стали символом всей жизни"
Среди подозреваемых в совершении теракта в Австрии – трое граждан Северной Македонии. По словам Эмиля Паина, 90% терактов фундаменталистского характера совершают люди, прибывшие из районов определенного типа – “районов, которые не имели традиций гражданского общества, парламентаризма, демократии, из районов, где долгое время, как на Северном Кавказе или на Балканах, шли Гражданские войн и другие политические акции с применением оружия, районов с повышенным уровнем религиозности”.
В числе задержанных после австрийского теракта оказались несколько выходцев с Северного Кавказа. Из какого именно региона – не уточняется, но и Паин, и Баунов обращают внимание на то, что чаще всего в европейских криминальных сводках фигурируют выходцы из одной северокавказской республики – Чечни.
"Это люди, которые чуть ли не половину своей жизни прожили в условиях войны. Две Чеченские войны для многих молодых людей стали символом всей жизни, поскольку ничего другого они не видели", - говорит Эмиль Паин.
"Чечня – это проблемная зона. Чечня единственная решилась на сепаратистскую войну, они вовлекли в эту войну исламистов из-за рубежа. Чеченцы в этой войне необыкновенно пострадали. Это регион, где была история жестокости, в этой жестокости выросло поколение молодых людей. По сути поколение молодых людей выросло с оружием в руках, с необыкновенно низкой ценой человеческой жизни, которое наблюдало и войну, и эксцессы шариатского правления, связанные с публичными казнями, например. И там была вольница исламистских проповедников", - добавляет Баунов.
Как считает главный редактор Carnegie.ru, Европа в какой-то момент допустила ошибку, не уследив за своей бюрократической машиной. “Они продолжали штамповать виды на жительство для чеченцев, когда никакой войны уже не было. Для них чеченцы – это люди, которые страдают в России и которым нужно предоставлять убежище".
Как следствие, они часто либо вовлекаются в этнические преступные группировки (пример тому – разборки в Дижоне между чеченцами и выходцами из стран Северной Африки в июне этого года) либо радикализируются.
"Не получается раствориться"
В то же время Эмиль Паин обращает внимание на то, что теракт под Парижем совершил человек, который никогда не жил в Чечне, несмотря на то, что у него чеченские корни: он родился в Москве и в шесть лет переехал во Францию. Схожая ситуация в случае с терактом в Вене: у задержанных граждан Северной Македонии двойное гражданство, они родились в Австрии.
“Разумеется, есть семья, какой-то их опыт, но главное – в значительной мере их радикализация формируется уже в Европе, она не вывезена из мест, где они родились”.
Причина тому - отсутствие интеграции, и виноваты в этом, как считает Паин, не только мигранты, но и принимающее общество.
“Общество не понимает, что они представляют иную культуру, и ценности, которые формируются в семье, не так просто соединить с теми ценностями, которые циркулируют в новом обществе. Существуют социальные сети, в которых они получают информацию, которая утешает их, поскольку они чувствуют себя некомфортно в новых условиях. Возникает эффект защитной традиционализации, когда обращение к религии становится способом отгородиться от непривычного и не принимающего их мира. Или в этих соцсетях им внушают, что они не могут войти в новую жизнь”.
Паин замечает, что в этих условиях многие даже забывают о своем этническом происхождении: для мигрантов становится важнее не то, что они чеченцы, албанцы или арабы. Они в первую очередь мусульмане, и это формирует новые ценности.
Политолог напоминает о том, что переход от патриархальных, авторитарных ценностей, к которым привыкли люди у себя на родине, к новым – это длительный процесс, и одними социальными льготами этот вопрос решить невозможно.
РЕКЛАМАПо словам Паина, сейчас все меньше и меньше возможностей для интеграции мигрантов в новое общество через ассимиляцию, через “насаждение взглядов”. “В этом смысле жесткая проповедь свободы слова во всех ее выражениях может быть не столь эффективна для пришлого населения”, - добавляет эксперт.
Более того, Паин замечает, что мусульмане, приезжающие в другую страну, не всегда интегрируются даже в сложившееся исламское сообщество. “Как показывают исследования, многие мигранты, недавно прибывшие из исламских стран, не посещают мечети, существующие на территории Франции. Они посещают особые мечети, где преобладают новые выходцы, где проповедуют нетрадиционный ислам”.
"Эрдоган фактически стал лидером исламского халифата"
Что больше разозлило мусульман? Карикатуры на пророка Мухаммеда или слова Эммануэля Макрона, который продолжил отстаивать свободу слова и право его страны на карикатуры?
“Карикатуры делались независимыми журналистами, и они не были связаны с государством, а когда право на карикатуры публично защищает глава государства, то, конечно, этому акту придается дополнительная политизация. И вот эта дополнительная политизация, конечно, усилила негативное восприятие немалой части исламского мира”, - говорит Эмиль Паин.
“С точки зрения исламистов выступление Макрона звучало так: “Мы вас оскорбили, и продолжим оскорблять вас и вашего пророка, и мы сейчас вообще другой ислам создадим, ваш нам не нравится, - добавляет Александр Баунов. - И это упало на почву общемусульманского недовольства несправедливым устройством мира: слишком много Запада, слишком много у него влияния, богатства, культурного доминирования”.
РЕКЛАМАПо словам Баунова, в этой ситуации исламисты задают систему координат: "Если ты хороший мусульманин, ты обязан возмутиться”, и значительную роль в этом играют политики, люди, формирующие общественное мнение, например, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, который посоветовал Макрону проверить психическое здоровье и заявил, что "против мусульман ведется кампания по линчеванию, подобная той, которая проводилась против евреев в Европе перед Второй мировой войной".
“Эрдоган фактически стал лидером исламского халифата”, - добавляет Эмиль Паин.
Можно ли найти какой-то компромисс? Паин видит только одно решение проблемы - создание системы взаимоприемлемых уступок, которая подразумевает в том числе отказ от “светского радикализма”.
“Я считаю, что в условиях, когда карикатуры на протяжении уже более пяти лет вызывают такую реакцию всего исламского мира, настойчивое желание подчеркнуть их – это форма радикализма, это форма неумеренности в выражении своих светских взглядов, это попытка навязать свои светские взгляды тем, кто не принимает такую позицию”, - добавляет преподаватель Высшей школы экономики.
Как замечает Паин, мигранты не должны навязывать свои ценности большинству, но и большинство не может навязывать свои ценности меньшинствам, у них должен быть "диалог постепенного взаимопроникновения, понимания и компромисса".
РЕКЛАМА