Отголоски артобстрелов сопровождали диакона Сергия, когда он спустился в освещенный свечами подвал: служить молебны можно сейчас только так, в укрытии.
Грохот шел как от украинской пушки, расположенной в нескольких десятках метров от храма в полуразрушенном и практически заброшенном промышленном городе Лисичанск.
Ответный огонь, прозвучавший через несколько минут, шел от российских войск, пытающихся окружить Лисичанск и соседний Северодонецк на третьем месяце штурма.
«Я русский. Но я родился в Украине и желаю ей добра. Так что мне все это не очень нравится», — сказал диакон о артиллерийском обстреле, который повредил купол его храма в первые недели боев и вынудил прихожан укрываться под землей.
Полдюжины пожилых шахтеров и фермеров кланялись и крестились в сыром подвале, который когда-то служил складом советских времен, а затем был пристроен к церкви.
Во всем здании, как и во всем городе, уже несколько недель нет электричества и водопровода.
«Солдаты разбили здесь лагерь в начале войны и начали стрелять», — сказал дьякон. «Я не могу этого простить. Но я также не могу принимать чью-либо сторону».
