Брюссель – в полной боеготовности. В канун Рождества город патрулируют военные. А его жители пытаются ответить на вопрос, как и когда их родной
Брюссель – в полной боеготовности. В канун Рождества город патрулируют военные. А его жители пытаются ответить на вопрос, как и когда их родной Брюссель стал колыбелью терроризма?
Программа “Репортер” ищет ответ вместе с ними. Напомним: сразу после терактов в Париже власти Брюсселя заявили, что следующей мишенью может стать их город.
Общественный активист Юссеф Кобо рассказывает: “Я никогда не видел наш город таким. Сложно поверить в то, что по улицам ходят солдаты. Когда представляешь себе город в осадном положении, что приходит на ум? Ну, что-нибудь на Ближнем Востоке, но никак не Брюссель, правда? Я не знаю, кого винить. Это уму непостижимо: несколько человек берут в заложники целый континент”.
Кто ответственен за то, что в заложниках сегодня – вся Европа? Кто выпестовал целое поколение террористов? Или не заметил, как росли и крепли преступные сети? На Бельгию, страну с одиннадцатимиллионным населением, сегодня многие указывают пальцем, как на питомник джихадистов в Старом Свете.
В числе исполнителей терактов в Париже были братья Салах и Ибрагим Абдеслам, оба из Моленбека – пригорода Брюсселя. Там же жил и предполагаемый организатор парижских нападений, Абдельхамид Абауд. Но не только они. Стрельба в поезде Амстердам-Париж в августе,теракт в еврейском музее Брюсселя, а также теракты в Мадрида – следы также ведут к этому бельгийскому городку.
Юссфе Кобо считает что вина – не на жителях Моленбека: “Моленбек – это прежде всего очень бедный квартал, страдающий от безработицы, дискриминации, грубости и зачастую некомпетентности властей. Многие местные жители жаловались, пытались привлечь внимание политиков к проблемам, в том числе и к проблеме радикализации молодежи, но их на протяжении десятилетий никто не слышал. Никто этим не занимался, все отводили взгляд, а теперь мы за это расплачиваемся”.
Моленбек – квартал с высоким процентом иммигрантов среди населения. Приток иностранцев сюда начался в шестидесятые годы прошлого века, когда в город, известный как “маленький Манчестер”, приезжали работать преимущественно выходцы из Марокко. Сегодня безработица среди местных – 30%. Здешние немусльмане говорят, что их соседи, исповедующие ислам, становятся все более религиозными. С чем это связано?
Мы встретились с бывшим директором первой мусульманской школы Моленбека, Тьерри Лампеном, бельгийцем, принявшим ислам: “За двадцать последних лет, что я веду наблюдения, я понял вот что. Подростки из бедных кварталов в большинстве своем ходят в школу. Когда в мире что-то происходит, например, когда Израиль атакует палестинцев, их это впечатляет, задевает. Они страдают, чувствуют себя так, как будто напали на них. Они чувствуют себя не в своей тарелке и за стенами школы, ведь существует же своеобразная стигматизация. Так вот, они все время взвинчены, готовы к обороне. Приходят домой и часами сидят в интернете. То есть географически их радикализация происходит как бы здесь, в Моленбеке, но мыслями они давно уже там – в Сирии. А пропаганда – это же всегда заманчиво.Им показывают только привлекательную сторону того существования “.
Юнес Делефортри жил в Моленбеке, но родом он из Антверпена. В 2013-м мужчина уехал в Сирию, вернулся через полтора месяца и был арестован. Этого бывшего члена организации “Шариат в Бельгии” приговорили к трем годам условного заключения, обвинив в радикализации молодых бельгийцев и их вербовке в Сирию. Делефортри написал книгу о своей жизни джихадиста. Он собирается иллюстрировать ее фотографиями своего сирийского периода. Есть в его коллекции и фото активистов парижских терактов. Молодой человек считает, что Францию “наказали” не просто так: “Я лично не ответственен за поступки других. Я не ответственен за кровь, которая льется в мире. Эти ребята, которые приехали, чтобы, как говорили в прессе, атаковать невинных людей, так вот, они имели вескую причину. Франция воюет против исламского мира – в Сирии, в Ираке, в Мали, в любой стране Франция вмешивается действиями и оружием. Они приехали сюда отомстить. Хорошо это ? Я не говорю, что это хорошо. Все это – чья-то кровь. Но мы должны понимать, что все это произошло не просто так, что за этим – веская причина”.
Пятничная молитва в Соборной мечете Брюсселя. Время размышлений для мусульманского населения о том, что заставило ревностных мусульман, годящихся им по возрасту в дети, перейти черту и встать на путь убийств, прикрываясь идеями ислама.
Главный имам Шейх Абдельхади Севиф говорит во время молитвы о толерантности, о ценности жизни. Он уже 11 лет живет в Бельгии, но французского языка не выучил. Как и многие их тех, кто приходят к нему. Правда, имам это проблемой не считает. Он говорит о потере взаимопонимания между традиционными религиозными лидерами и молодежью: “Я бывал в Моленбеке, посетил там несколько мечетей. Я даже там несколько раз проповедовал, призывая молодежь ориентироваться на умеренный ислам. Но далеко не все меня услышали. Я вижу растущую группу мусульман, главным образом, молодых, которые не являются последователями учения официально признанных религиозных учреждений. Вот на них все мы должны обратить внимание. Они учатся на интернет-сайтах. Они не слушают ни меня, ни других наставников. Они впитывают в себя исковерканные, ядовитые идеи, и после этого вообще не считают меня мусульманином”.
Жалеет ли герой нашего репортажа Юнес Делефортри о поездке в Сирию?
“Нет. Во-первых, я не сделал ничего плохого. А вот о том, что вернулся, я порой жалею. Там – настоящая жизнь. А здесь я лишь даю интервью, пишу книгу и пытаюсь объяснить свои взгляды. Я стараюсь быть счастливым, но это сложно, поскольку вокруг меня барьеры, множество барьеров”.
Барьеры. Радикализация. Террор. Драма в Париже – не случайность. Европе предстоит встроить эти понятия в свою систему координат, изучить, понять, начать считаться с ними.