Есть ли у белорусского протеста перспективы? Можно ли охарактеризовать эти события как революцию, что ждёт белорусов и Александра Лукашенко? Разбираемся в "Кубе".
РЕКЛАМА«Никакой революцией здесь не пахнет, потому что просто нет революционеров», — так белорусский президент Александр Лукашенко охарактеризовал ситуацию в стране после трёх с лишним месяцев протестов. Есть ли у белорусской революции шансы? Можно ли говорить о безуспешной попытке госпереворота? Каковы перспективы нынешнего правительства и его противников? Разбираемся в «Кубе».
Новый подъём
Заявление Лукашенко о бесперспективности революционных призывов прозвучало на фоне выступлений в память о минчанине Романе Бондаренко. Он скончался в больнице от травм, полученных после задержания людьми в штатском. Бондаренко оказался в руках силовиков, когда вышел во двор и выразил недовольство уничтожением бело-красно-белой протестной символики.
Новую волну возмущения противники Лукашенко воспринимают как свидетельство того, что протест жив, а действующий режим не имеет никакого права на существование. Лидер протестного движения Светлана Тихановская объявила Романа Бондаренко героем Беларуси и призвала продолжать протест. Она объявила о создании Народного трибунала для сбора доказательств преступлений действующего в стране режима — как альтернативы белорусской судебной системе. Тихановская призывает арестовать Лукашенко и обещает за это амнистию. «Время правосудия пришло», — говорится в заявлении.
Вопрос о том, что делать с преступниками, когда власть перейдёт к законному правительству, после гибели Романа Бондаренко ставит экономист, профессор Чикагского университета и Высшей школы экономики Константин Сонин. Он полагает, что Лукашенко и представителей его окружения должен ожидать международный трибунал — для тщательного и показательного расследования всех деяний.
Те, кто сочувствует Лукашенко, расценивают всплеск протестов после гибели Романа Бондаренко как провокацию. Они убеждены, что участникам протестного движения наплевать на жертв противостояния между силовиками и демонстрантами.
В международной реакции на гибель минчанина, который заступился за протестную символику в своём дворе, они видят свидетельство зарубежного заговора против Лукашенко — мол, так проявляют себя заказчики протестов. Это не революция, — уверены противники смены власти, — а лишь попытка государственного переворота.
Перспективы революции
Белорусская революция как таковая уже является фактом действительности и истории, — уверен политический обозреватель Александр Класковский. Заявление Лукашенко об отсутствии революционеров он воспринимает как простую игру слов. Класковский напоминает президенту определение революционной ситуации из марксизма-ленинизма: когда верхи не могут управлять по-старому, а низы не хотят жить по-старому:
«Не знаю, как насчёт верхов — они пока пытаются старыми методами, репрессиями "нормализовать", как выражается Лукашенко, ситуацию, — но то, что значительная масса белорусов не хочет мириться с нынешним политическим режимом — это факт.
Конечно, я не пророк и не могу сказать, сколько осталось Лукашенко. Но можно сказать, что комфортной жизни и комфортного правления уже ему ожидать не приходится. Будет страну лихорадить и, если даже удастся подавить эту волну протестов, то будут какие-то триггеры и будут новые, возможно, ещё более мощные волны протестов.
Непонятно, какие процессы идут в вертикали — там, наверное, есть брожение. Я думаю, что и Москва может вести какую-то свою латентную работу, у неё есть свои планы, свои интересы на фоне этого белорусского кризиса».
Класковский отмечает некоторое снижение протестной активности с начала ноября — он связывает это и с усталостью участников движения, и с репрессивной политикой, и с наступлением холодного сезона. «Нельзя ждать, чтобы до бесконечности продолжалась такая небывалая политическая мобилизация», — объясняет эксперт. Вместе с тем, по его словам, недовольство белорусов режимом Лукашенко, их желание поменять власть и стремление к честным и справедливым выборам никуда не уходит. А вот у самого Лукашенко поддержка невелика, — уверен Класковский:
«Очевидно, что сегодня Лукашенко и его окружение практически не пользуются массовой поддержкой. Да, за них часть силовиков, вертикаль и, может быть, приближённый бизнес, какая-то небольшая часть совершенно уже отсталого населения где-нибудь в глухих деревнях, где ещё верят официальному белорусскому телевидению. Чувствуется и эмпирически, и по каким-то социологическим косвенным данным, что всё-таки, вероятно, большинство общества решительно настроено против нынешней власти и будет добиваться её смены и свободных выборов».
Класковский замечает, что белорусские власти сами дают основания для новых взрывов недовольства. Гибель Романа Бондаренко — один из таких примеров. «Белорусы возлагают ответственность за такие трагедии на власть. Независимо от того, кто конкретно из этих людей в чёрном разбил голову, понятно, что развязала руки, позволила этот правовой беспредел, эту вакханалию насилия именно белорусская власть, которая не гнушается никакими методами, чтобы удержать ситуацию под контролем». В числе «триггеров», которые грозят спровоцировать резкий рост протестной активности, политический обозреватель отмечает созыв Всебелорусского собрания для утверждения проекта новой Конституции Лукашенко («это такой декоративный форум, аналог съездов КПСС, где все послушно поднимают руки за генеральную линию») и референдум о судьбе основного закона страны, — если он будет организован по прежним правилам, с прежним составом Центризбиркома, без допуска оппозиции в избирательные комиссии. Ещё одним фактором становится ухудшающаяся экономическая ситуация.
Новая эпоха
Если Александру Лукашенко удастся удержать власть, белорусское общество и республика всё равно уже никогда не будут прежними, — уверен политолог Валерий Карбалевич:
«Даже если белорусская революция потерпит поражение, он всё равно войдёт в историю, она перепахала, изменила Беларусь, она сформировала гражданское общество, она сформировала нацию, поэтому старой Беларусь уже не будет».
По словам Карбалевича, говорить о поражении революции сейчас ещё рано. Он подчеркивает, что протестное движение развивается волнами — и переживает подъёмы и спады:
«Сегодня мы имеем очень острое противостояние и пока ни одна сторона не может одержать победу. С учётом того, что Лукашенко категорически отказывается идти на переговоры с противоположной стороной, то можно предположить, что белорусский конфликт может закончиться только полной победой одной из противоборствующих сторон».
Несмотря на остроту противостояния, лидеры белорусской оппозиции систематически призывают не допускать агрессии и насилия. Карбалевич уверен, что это максимально эффективный подход в сложившихся условиях:
РЕКЛАМА«История показывает, что мирные протесты гораздо более эффективны, чем насильственные. Это сила морального воздействия на общество, на власть, на силовые структуры. У протестующих в принципе просто нет другого выхода: у них нет оружия. Понятное дело, у кого больше преимущества в силовой борьбе с государством. Я уж не говорю о том, что это вызовет неоднозначную реакцию в обществе, поэтому даже с рациональной точки зрения мирный протест предпочтительнее».
Есть ли шансы у белорусской революции? Можно ли говорить о превосходстве какой-либо из сторон в этом затянувшемся противостоянии?
Голосуйте и объясняйте свою позицию на страницах Euronews в социальных сетях, на нашем сайте. Подписывайтесь на наш канал в YouTube и следите за «Кубом»!