Великобритания – ЕС: история отношений Истоки и первые шаги После окончания Второй мировой войны, на волне интеграции, в основе которой лежали идеи мирного сосуществования, государства Западной Европы
РЕКЛАМАВеликобритания – ЕС: история отношений
Истоки и первые шаги
После окончания Второй мировой войны, на волне интеграции, в основе которой лежали идеи мирного сосуществования, государства Западной Европы стали объединяться в союзы в начале 1950-х годов. Несмотря на одну из ведущих ролей в создании Совета Европы в 1949 году, Великобритания не сразу присоединилась к процессу экономической интеграции.
Первые шаги в этом направлении были сделаны уже в начале 1970-х годов, во время “первой волны” расширения Европейского Экономического Сообщества, в которое к тому времени входили всего 6 государств (Франция, ФРГ, Италия и страны Бенилюкса). Великобритания присоединилася к ЕЭС в 1973 году вместе с Ирландией и Данией.
На момент вступления в ЕЭС, британская экономика была одной из самых слабых в Западной Европе, значительно отставая от темпов роста Франции, Германии или Италии. Интересно, что предыдущие попытки вступления Британии в ЕЭС в 1960-х годах блокировались французскими властями: президент Франции Шарль де Голль дважды накладывал вето на присоединение к Сообществу “туманного Альбиона” из опасений слишком тесного исторического альянса британцев с США, с одной стороны, и со странами Содружества (наследием Британской империи), с другой.
“Евроскептицизм”
Практически с момента вступления в ЕЭС, внутри Великобритании зазвучали голоса евроскептиков. Ещё в 1974 году Лорд Деннинг, занимавший один из высших постов в судебной системе королевства, заявил: “Если глубже рассмотреть наши отношения с Европой, то [Римский] договор сравним с мощным морским приливом: он проникает во все реки и поднимается вверх по течению. И его уже нельзя сдержать.”
На волне опасений о слишком резкой потере суверенитета, всего два года спустя после вступления в ЕЭС, в июне 1975 года, правительство организует первый референдум об участии страны в “общей Европе”. Несмотря на спекулятивные заявления политиков о потере государственного суверенитета, широкие массы населения больше волнуют вопросы борьбы с безработицей и сохранения уровня цен: стабильность этих двух элементов в народном сознании ассоциируется с общим экономическим пространством. Европейскую интеграцию в момент референдума поддержали многие политики, в том числе восходящая “звезда” консерватизма Маргарет Тэтчер. В результате голосования две трети населения поддержали проект “Европа”.
“Верните наши деньги!”
В 1984 году на встрече во французском Фонтенбло Тэтчер высказывает уже другую точку зрения: Великобритания не довольна размером той помощи, которую она получает от ЕС в обмен на ежегодные взносы. Согласно принципам Единой сельскохозяйственной политики ЕС от перераспределения финансовых средств традиционно выигрывали, прежде всего, французские фермеры. Англичане чувствуют себя несправедливо “обобранными”, и в результате принимается решение о возврате в британскую казну 66% ежегодных выплат. Эта договорённость осталась в силе и более 30 лет спустя с момента встречи в Фонтенбло.
Создание “общего рынка”
Евроинтеграция продолжалась в течение 1980-х, и этот процесс создал экономические основы последующего расширения ЕС после распада восточного социалистического блока. Либеральная политика Маргарет Тэтчер в середине 80-х сочетается с идеями единого рынка и отсутствием торговых барьеров внутри ЕС. Но уже в начале 1990-х годов растёт недовольство подписанным в 1986 году Единым европейским актом (ЕЕА), создавшим основы для реализации идеи “общего рынка” с 1992 года. Впоследствии, уже в начале 2000-х годов, сама баронесса Тэтчер заявит, что сожалеет о подписании договора ЕЕА как о серьёзной политической ошибке.
Сомнения и терзания власти
В 1988 году, выступая на встрече в бельгийском Брюгге, Тэтчер делает запомнившееся британцам заявление: “Мы не для того согласились убрать наши национальные границы, чтобы увидеть создание этих же границ на европейском уровне, при том что европейское супер-государство командует из Брюсселя.”
Убеждённый либеральный политик, Тэтчер рассматривала европейское доминирование прежде всего как угрозу единого социалистического государства. Речь в Брюгге, фактически, послужила запалом для последующего роста евроскептицизма в Великобритании, вплоть до наших дней. Но бывший советник Тэтчер по международным вопросам, Чарльз Пауэлл, считает, что эта речь не была направлена против самой идеи общей Европы. У британского премьера было своё, отличное от брюссельского, видение. Ведь ей же принадлежат слова о том, что будущее Британии не на окраине единой Европы, а в составе общеевропейской семьи.
В 1990 году отношения с Европой фактически раскололи Консервативную партию – эта внутрипартийная тенденция сохраняется по сей день.
Возглавлявший Европейскую Комиссию в течение десяти лет (1985-1995) французский политик Жак Делор стал одним из инициаторов новой волны евроинтеграции. В 1992 году был подписан Маастрихтский договор, положивший начало Европейскому союзу в его современном виде. Федерализация Европы, единая европейская валюта и централизованная фискальная политика не устраивали правительство Тэтчер. В то же время, ввиду её резкого отказа от идеи евроинтеграции, в ноябре 1990 года в отставку – в знак протеста – подал верный соратник Тэтчер по партии, вице-премьер Джеффри Хау. Эта отставка в результате привела к уходу с политической сцены и самой Маргарет Тэтчер лишь месяц спустя.
Единая европейская валюта
Перед самым уходом из политики, Тэтчер, выступавшая против участия Британии в Единой европейской валюте, всё же подписывает договор о Европейском механизме валютных курсов (ЕМВК), положивший начало евро.
В 1992 году Британия переживает “чёрную среду”, когда спекуляции на валютном рынке привели к падению фунта, и правительство Джона Меджора, оказавшееся не в состоянии поддержать национальную валюту, вынуждено выйти из ЕМВК.
Вступивший в силу в 1993 году Маастрихтский договор расширил политические полномочия Брюсселя: к ним добавились внешняя политика, безопасность, правосудие и внутренняя политика. В то же время, договор вводит так называемый “принцип субсидиарности”, который позволяет решать многие вопросы на местном, национальном уровне. Британские евроскептики рассматривают эту часть договора как “ложку мёда в бочке дёгтя”.
От “тэтчеризма” к “блеризму”: новые веяния
Эра консерваторов сменяется с приходом Тони Блэра, которого многие в Британии ассоциируют с идеями европейской интеграции. В году его премьерства были сделаны шаги в сторону Лиссабонского договора, который задумывался для реформирования и модернизации Евросоюза. Блэр активно ратовал за расширение Евросоюза за счёт десятка новых стран, принятых в блок в середине 2000-х годов. В то же время, под конец своего пребывания во главе британского кабинета, Тони Блэр заявлял уже о том, что поборет “дракона европейского федерализма”.
Внешняя политика кабинета Блэра внесла раздор в хор европейских политиков. Найдя общий язык с администрацией президента Буша, Британия заняла близкую США позицию по вопросу военного вторжения в Ирак, что шло в разрез с позициями Франции и Германии. Близость Британии к Вашингтону всегда была и остаётся предметом полемики в вопросе членства королевства в ЕС, как со стороны британских политиков, так и со стороны европейских соседей.
Евро или фунт?
Дискуссия по поводу участия Британии в единой европейской валюте продолжается на протяжении всего премьерства Блэра. Как указывают комментаторы, в его правительстве были одновременно и сторонники, и противники идеи. А потому отношение британских властей в евро также менялось день ото дня: отказ от фунта всегда оставался слишком тяжеловесным политическим вопросом для британского кабинета.
РЕКЛАМАМинистр финансов в правительстве Блэра, Гордон Браун, предлагает провести экономическую проверку по пяти пунктам прежде, чем решиться на вступление в евро. В июне 2003 года британский минфин раппортует: страна не готова к присоединению к евро. После вступления Гордона Брауна в должность премьера разговоры об участии в евро постепенно сходят на нет: новый премьер не форсирует дискуссию ввиду кризисного положения в европейских финансах.
Боязнь польского сантехника
Очередное расширение Евросоюза в 2004 году породило волну новых страхов, связанных с притоком с востока дешёвой рабочей силы. Почти все “старые” члены ЕС ограничивают доступ к своим рынкам рабочей силы для новых экономических мигрантов (для этого в законе была предусмотрена специальная поправка). Такой возможностью не воспользовались лишь три страны, в том числе и Великобритания, где надеются на помощь дешёвой рабочей силы в экономическом строительстве.
Знаменитый в Европе образ “польского сантехника” поначалу больше волнует французов. Но резкий приток экономических мигрантов в Британию заставляет и англичан задуматься о целесообразности открытия границ. На фоне отъезда из страны сотен тысяч британцев, которые решают “осесть” в других, более солнечных странах Европы, мигранты возмещают недостаток в рабочей силе. Но с другой стороны, в определённых кругах приток в Великобританию иностранцев вызывает опасения потери национальной идентичности. Это мнение усугубляют вопрос создания дополнительной инфраструктуры для новых жителей Британских островов: необходимо строить новые школы, больницы и дороги, предоставлять социальную помощь малоимущим, и т.д.
Фараж и Партия независимости
В конце 2005 года лидером консерваторов (на тот момент, в оппозиции) становится будущий премьер Дэвид Кэмерон. На следующий год относительно молодую Партию независимости Соединённого Королевства возглавляет ярый евроскептик Найджел Фараж. Согласно красочному описанию Кэмерона, эта партия фактически состоит из “чудиков и латентных расистов”. Фараж, разумеется, отвечает на этот выпад резким протестом. Как бы то ни было, основной своей задачей Партия независимости видит выход Британии из Евросоюза.
Новая Евроопа
В декабре 2009 года в силу вступает Лиссабонский договор. Поиск компромисса для его подписания всеми членами ЕС продолжался несколько лет. Критики заявляют, что этот договор – слишком откровенный шаг к европейскому федерализму. Британия, уже отказавшаяся от участия в шенгенской зоне и в механизме евро, на этот раз выторговывает себе отказ от применения Хартии ЕС по правам человека (из всех стан Союза, кроме Соединённого Королевства, от Хартии отказалась только Польша).
РЕКЛАМАВ этом же году Дэвид Кэмерон формирует новую фракцию евроскептиков в Европейском парламенте, покинув вместе с соратниками Европейскую народную партию, которая представляет в Брюсселе блок политиков право-центристов.
На пути к референдуму
Очередной виток напряжённости между Лондоном и Брюсселем наступает в 2011 году. Сначала британцы отказываются от участия в саммитах еврозоны, мотивируя это тем, что более тесная интеграция в этом направлении Британию не интересует. В декабре Кэмерон накладывает вето на новый договор ЕС по фискальной политике. Франция и Германия снова недовольны, а Великобритания оказывается в изоляции.
В январе 2013 года Кэмерон впервые обещает британцам референдум по вопросу членства в ЕС. На тот момент Партию независимости поддерживают всего 10% граждан. В 2014-м истёк срок запрета на работу в Соединённом Королевстве граждан Румынии и Болгарии, вступивших в ЕС в 2007 году. Несмотря на растущее число приезжих из Евросоюза (123,000 в 2013 г. и 178,000 в 2014 г.), основная масса мигрантов добирается до Альбиона из-за пределов ЕС.
В 2015-м Кэмерон одерживает маленькую победу: референдум по независимости в Шотландии отвергает идею выхода этой части страны из Королевства. На этой волне, тори одерживают победу на парламентских выборах.
Наконец, в феврале 2016 года Лондон договаривается с Брюсселем о новых уступках в случае, если страна останется в ЕС. Они включают в себя отказ от идеи “тесного союза” (которая лежит в основе интеграционной политики ЕС), жёсткие гарантии членам ЕС, которые на входят в зону евро, возможности снижения социальных выплат мигрантам и отказ от многих бюрократических элементов.
РЕКЛАМАЕвроскептики в Британии не в восторге от новых правил. Но эта договорённость с Брюсселем позволила Кэмерону назначить референдум, имея в виду конкретную перспективу для страны, если она всё же останется в Евросоюзе.