Их община невелика, но история их жизни в Польше давняя и богатая. Это – польские татары, мусульмане. В этой мечети 18 века на северо-востоке Польши
Их община невелика, но история их жизни в Польше давняя и богатая. Это – польские татары, мусульмане. В этой мечети 18 века на северо-востоке Польши имам ведет молитву. Эта мечеть – символ гордости для примерно 6 тысяч этнических татар страны.
“Мы живем здесь более 600 лет, и 300 лет – в Крушинянах, – говорит имам Януш Александрович. – Моя кровь смешана с польской, потому что первые поселения татар здесь основали солдаты, молодые люди, которые вступали в браки с молодыми польскими женщинами. Они создавали семьи. Для нас, татар, это уникальная ситуация”.
Долгое время представляемая в качестве модели ассимиляции, татарская община сегодня обеспокоена тем, что кризис беженцев в Европе покачнет основы интеграции, создававшиеся веками.
Дженнета Богданович работает в этом ресторане, где подают блюда традиционной татарской кухни. Обычно очень открытая, она не сразу захотела с нами разговаривать. Причина в том, что ей и ее семье в последнее время поступают угрозы.
“Татары быстро ассимилировались с местным населением, адаптировались к здешнему образу жизни, а также к доминирующей религии, – говорит Дженнета Богданович. – Мы – мусульмане, мы ходим в мечеть и всегда туда ходили. Это никогда никому не мешало, потому что это наше дело, и мы никогда это не выпячивали”.
В Польше, как и во всем Европейском Союзе, кризис беженцев вызвал напряженность и бурные дискуссии о том, сколько беженцев должен принять каждый член ЕС. Были демонстрации в поддержку мигрантов и против них, но, как показали недавние опросы общественного мнения, две трети поляков не хотят видеть в своей стране беженцев или иммигрантов. Еще жестче эта позиция в Венгрии, Чехии и Словакии – бывших странах Варшавского договора.
Но почему Польша? Ведь ее экономика считается одной из самых стабильных в Европе, и ведь именно здесь когда-то родилась “Солидарность”.
Константин Геберт вступил в объединение “Солидарность” в 1980 году. Сегодня он – журналист и активный член небольшой еврейской общины Польши. Он критикует Польшу за то, что она не проявляет солидарности по отношению к беженцам и говорит, что у людей в Центральной Европе по-прежнему сильны чувства того, что Запад их предал:
“Все наши страны считают, и вполне законно, что нас предали в конце войны. Что мы страдали за мир и спокойствие других, и теперь эти другие нам должны. Это было верно в середине 80-х годов. Но сейчас, безусловно, нет. Другие оказали нам большую помощь. Теперь мы должны погасить этот долг – погасить, помогая другим. Но этого не происходит. Средний гражданин Польши или Венгрии не считает себя богатым европейцем, имеющим обязательства перед остальной частью мира. Он считает себя несчастной жертвой коммунизма и уверен, что мир все еще ему должен”.
Это один из 11 центров для беженцев в Польше, расположенный в Белостоке. По данным государственной статистики, в этих центрах размещены около 1,5 тысяч мигрантов. Совсем не много для страны с населением в 38 миллионов человек.
Здесь, в основном, живут беженцы с Украины и Чечни. Они получают пособие в размере около 50 евро в месяц. В большинстве центров есть школы, бесплатные уроки польского языка, оказывается медицинская помощь.
Этот украинец приехал в Польшу с семьей в надежде на солидарность. Отец и дед его жены были поляками:
“Мы приехали с Украины 8 месяцев назад, когда в Украине была сложная военная ситуация, были обстрелы города и погибло много людей. Наши дети – три дочери – сидели в подвале. И после всех этих событий мы решили выехать из Мариуполя и приехать в Польшу”.
“Я скучаю по своему дому, потому что он остался очень далеко, – говорит его дочь. – Но здесь лучше. Потому что здесь нет войны и здесь нам помогают деньгами”.
Считается, что украинцы легче ассимилируются, благодаря историческим и религиозным связям с поляками, но сюда также приезжает много чеченцев-мусульман.
Польша не скрывает, что, в первую очередь, готова помогать тем, кто пострадал в странах бывшего Советского Союза.
“Мы приехали из Чечни, – говорит эта женщина. – Мы приехали 2,5 года назад после того, как избили моего мужа. У нас пропал сын, и мы не знали, где он. Здесь мы почувствовали себя чуть-чуть свободно, спокойно. Нам очень нравится культура и уважение, которое здесь есть друг к другу и к нам”.
Ахмед Ташаев покинул Чечню 8 лет назад. Он руководит танцевальной группой, составленной из молодых чеченских беженцев. Она пользуется большим успехом и даже дошла до финала конкурса “Польша имеет талант”. Их интеграция, как и танцы, также была успешной.
Но если Польша так уважительна и гостеприимна, почему он согласилась принять только 7 тысяч мигрантов в ближайшие 2 года?
Одни, в том числе Ахмед Ташаев, считают, что страна занимает такую позицию потому, что не имеет большого опыта интеграции беженцев:
“Если бы здесь, в Польше, были такие социальные условия как в Германии, во Франции и других странах Запада, может быть, поляки охотнее бы принимали беженцев”.
Другие видят причину в страхе перед неизвестностью. Польша – самая однородная страна в Европе по национальному и религиозному составу. 96% ее жителей – поляки, 94% – католики. Кроме того, существуют опасения, что с тысячами мигрантов, ищущих убежища в Европе, в Польшу могут проникнуть экстремисты.
Мириам Шадед – наполовину полька, наполовину сирийка. Она руководит фондом, который помог перебраться в Польшу 55 христианским семьям из Сирии. Несмотря на то, что половина из них уже уехала в Германию, она считает свою миссию успешной:
“Каждая семья была принята обществом, церквями, людьми доброй воли. Им помогли приехать сюда, найти работу, интегрироваться. Никто не хочет помогать людям, которые приезжают сюда просто так и могут стать угрозой для поляков, – исламистам или тем, кто прячет свои документы. Известно, что исламисты там, у себя, пытаются навязывать свою религию христианам, поэтому кто-то может предположить, что они захотят сделать это и здесь, в Европе”.
Споры вокруг проблемы мигрантов в Европе далеки от завершения. Но от Польши в ЕС ждут большей солидарности с беженцами и с другими европейскими государствами, которые им помогают, особенно, учитывая то, что не так давно поляки сами вынуждены были покидать страну, отправляясь в поисках убежища на Запад.
“Это люди с детьми, целые семьи, которые бегут от войны, – говорит имам Януш Александрович. – Они спасают свои жизни, как раньше это делали поляки, и не только во время войны, но и после введения в стране военного положения – они бежали из Польши. Тогда они искали место, где могли бы спокойно жить. Нынешние беженцы делают то же самое”.