Система безопасности в Пакистане нестабильна как никогда. Попытки восстановить порядок не завершаются успехом из-за сопротивления талибов. Исход противостояния – тысячи человеческих жертв. Имран Хан – губернатор неспокойной провинции на севере страны. Его попытки разрешить конфликт были восприняты неоднозначно. Противники Хана, говорят, что он не был достаточно строгим с талибами. Об этом и другом мы поговорим с ним в “Глобальной разговоре”.
Евроньюс:
Военная операция против талибов, которые признали убийство 23 солдат, знаменует конец стратегии мирного разрешения конфликта. Поддерживаете ли Вы действия военных?
Имран Хан:
Я хотел бы внести две поправки. Если кто-то называет себя пацифистом и сторонником переговоров, это еще не означает, что с талибами, с которыми мы уже 9 с половиной лет боремся, нужно обращаться мягко. Ситуация ухудшилась. Если раньше было одна группировка, то сегодня их 50. Военные операции – это катастрофа для Пакистана. Они ведут лишь к росту экстремизма.
Евроньюс:
То есть Вы не поддерживаете эти операции?
Имран Хан:
Я верю, что только в ситуации, когда переговоры себя исчерпали, к военной операции можно обратиться, как к последней возможности. У нас в Пакистане никогда не было полноценного диалога между правительством и Талибаном. Недавние попытки сделать это были обречены на провал, ведь существует уже 50 группировок, многие из которых не заинтересованы в диалоге. В тот момент, когда начались мирные переговоры, террористические акты только участились.
Евроньюс:
Но как тогда с ними можно договориться?
Имран Хан:
Большинство групп заинтересованы в мирных переговорах. Идея заключается в том, чтобы изолировать тех, кто против мирных переговоров от тех, кто в них заинтересован. Если группировок – 50, то победить их можно, если удасться изолировать радикальные. Нужно сделать так, чтобы самые многочисленные группы перешли на вашу сторону и проявили интерес к диалогу.
Евроньюс:
Мы попросили нашу интернет-аудиторию присылать вопросы. Многие это сделали. Вот вопрос от человека, который выступает под псевдонимом Имран Хан 1984. Он спрашивает, что именно может заставить Вас согласиться с необходимостью военной операции. Что нужно, чтобы Вы признали, что переговоры бесполезны?
Имран Хан:
Решать конфликт военными методами нельзя ни в Афганистане, ни в Пакистане. В Пакистане большая часть группировок готова к диалогу, хотя сам переговорный процесс еще полноценно не начался. Были предприняты две попытки, но из-за терактов переговоры были сорваны. Тех, кто устроил теракты, необходимо изолировать. Необходимо предпринять против них реальные действия. Если их начать на севере Вазиристана, то нужно помнить о 700 тысяч гражданских лиц, которые окажутся под угрозой. Они попадут под артобстрел, воздушные атаки с вертолетов, погибнут женщины и дети. Люди будут стремиться к мести. По моему мнению, это только усугубит ситуацию. Мы станем свидетелями новой волны террора.
Евроньюс:
Адиль Исхак Аббаси интересуется почему Вы не приняли участие в этих переговорах? Почему самоустранились от диалога? Ведь Ваше участие придало бы вес переговорному процессу .
Имран Хан:
Вначале мы приняли участие. Это был Рустам Шах Моманд ……
Евроньюс:
Но мне кажется что Вы имеете больший вес.
Имран Хан:
Нет, нет, нет . Позвольте мне объяснить. Талибы хотели, чтобы я представлял их интересы. Но как я могу представлять талибов? Ведь существует 50 групп, как я могу поручиться за них? Нет, о таком представительстве не возникало даже вопроса.
Евроньюс:
Это было не потому, что Вы были обеспокоены своим имиджем ? Ведь Вас называют “Талибан Хан”? По этому поводу Вы не волновались?
Имран Хан:
Я не знаю, за что они выступают. Поэтому у нас был свой представитель в комиссии и надо сказать, что переговоры шли хорошо до тех пор, пока группа талибов не устроила саботаж, убив нескольких солдат.
Евроньюс:
Вы думаете, что переговоры должны продолжиться?
Имран Хан:
Да, но нужно изолировать группы, которые не желают ничего обсуждать. Почему бы не пойти против талибов, которые несут ответственность за гибель 23 солдат? Почему бы не принять меры против них?
Евроньюс:
Разве не этим сейчас занимаются военные?
Имран Хан:
Нет, они действуют в Северном Вазиристане, а убийство совершила радикальная группа “Мохманд Талибан”. Армия уже бомбит север Вазиристана. Я уверен, что это приведет к эскалации насилия.
Евроньюс:
Вы сказали, и поправьте меня, если я ошибаюсь, что если бы пакистанское правительство отказалось от поддержки войны США против терроризма, остановило атаки американских беспилотников, то талибы тогда потеряли бы свою целеустремленность. Правильно?
Имран Хан:
Мотивацией этой воинственности было вторжение США в Афганистан. Все началось тогда , когда пакистанская армия под давлением американцев отправилась воевать в Северный Вазиристан. Тогда мы почувствовали весь побочный ущерб – это и беспилотники, и вера, что пакистанская армия борется от имени американцев. К этому добавился синдром террористов-смертников. Вот что за всем этим стоит.
Евроньюс:
Вы сами сказали, что ситуация гораздо сложнее. Это тот Талибан , который стрелял в Малалу – девочку, которая просто хотела помочь своим сверстницам получить образование. Некоторые группировки действительно стремятся навязать стране шариат .
Имран Хан:
Знаете, оправдать зверства, которые творил Талибан, нельзя ничем. В том формате, в котором переговоры проходят сейчас, т.е. в рамках конституции, никто не сможет навязать Пакистану шариат. Я считаю, что погасить конфликт можно, если США выведут армию из Афганистана и Пакистана. Когда пакистанская армия выйдет из этого процесса, ситуацию можно будет контролировать. И местные жители смогут сами руководить своей территорией.
Евроньюс:
Не упрощаете ли Вы ситуацию?
Имран Хан:
Это единственный выход. Других способов разрешить этот конфликт не осталось. Все было гораздо проще 8 лет назад, когда существовала лишь одна группировка талибов. Сегодня их 50. Экстремизма стало больше. Увеличилось количество убийств шиитов суннитскими группировками. Пакистан сегодня радикальней , чем был в начале войны, поэтому и легких решений нет. Налицо побочный ущерб – новые военные операции делают людей более воинственными. Число повстанцев возрастает.
Евроньюс:
В знак протеста против атак дронов вы останавливаете грузовики НАТО, следующие в Афганистан. Таков ваш ответ на воздушные атаки США. Чего вы пытаетесь этим добиться?
Имран Хан:
Использование беспилотников приводит к обратным результатам – они вызывают гнев населения в моей провинции – Пахтунхва. Людей охватывает желание мести. Именно поэтому и была принята резолюция, которую поддержали все партии, федеральный и местный парламенты, а также Верхоовный суд Пешавара. Он признал атаки дронов преступлениями против человечности. Протест направлен против атак беспилотных самолетов. Если американцы пообещают отказаться от их использования в период переговоров, мы снимем блокаду.
Евроньюс:
Кари Маше спрашивает не рассматривали ли Вы вопрос о том, чтобы привлечь к суду США и НАТО за нанесенный ими экономический ущерб, за гибель многих людей?
Имран Хан:
Нет, над этим я не задумывался. Но я хочу сказать, что все мы, граждане Пакистана потонули в войне с терроризмом, за последние девять лет страна потеряла более 100 млрд. долларов, рупия упала – от 60 рупий за доллар до 109 рупий, наш госдолг вырос в три раза – с 4,5 триллионов до 15, бедность в провинции выросла, 70 % промышленных предприятий закрыты, в условиях массовой безработицы только один бизнес процветает – это похищение людей с целью получения выкупа. Мы остро нуждаемся в мире, но мир не приблизят взрывы бомб, убийство женщин и детей и превращение людей в боевиков.
Евроньюс:
Насколько мы должны опасаться того, что пакистанские боевики проникнут в Европу, в западные страны, чтобы вести джихад на нашей территории?
Имран Хан:
Мы говорили в прошлом и повторяем вновь, что ни одно из пуштунских племен никогда не принимало участие в международном терроризме. Ни на стороне Афганистана, ни Пакистана. На данный момент они мстят пакистанским силам безопасности , но вы знаете , если так пойдет и дальше … автор неудавшегося теракта на Таймс-Сквер сказал, что он пошел на это из-за убийства женщин и детей американскими беспилотниками, он хотел отомстить жителям США. Война против терроризма рождает еще больше террористов. Пришло время, чтобы найти мирное решение.
Евроньюс:
Мы коснулись этого несколько минут назад, но я хочу вернуться к вопросу связаннму с озабоченностью по поводу установления шариата в Пакистане. Об этом спрашивает Рафаэль Aзул, он говорит, что Вы являетесь приверженцем светских принципов в Пакистане?
Имран Хан:
Каждое правительство, приходящее к власти в стране, обязуется быть верным принципам конституции и их неукоснительно придерживаться. А это означает, что ни одна группа не может навязывать стране шариат. Этого не может произойти ни под угрозой штыков, ни под дулом автомата. Если я выступаю за введение шариата я должен победить на выборах, люди должны поддержать мою программу и отдать мне свои голоса. Тогда я буду иметь право говорить об этом в парламенте.
Евроньюс:
Лично ?
Имран Хан:
Я привержен конституции Пакистана и считаю, что мысль о том, что талибы смогут установить здесь шариат – это фантазия, ведь они поддержали конституцию и следовательно ничего навязывать стране не будут.
Евроньюс:
Радикальные настроения все-таки присутствуют в Пакистане. Поговорим о Вашей провинции, о Малале. Почему там запретили напечать ее книгу?
Имран Хан:
Это не правда, это было разрешено, речь идет о другом. Она хотела выпустить книгу в университете. А вообще для издания книги никаких преград не было.
Евроньюс:
Но ее книги в провинции, которой Вы управляете, нет .
Имран Хан:
Это не правда, это миф. Книга не была напечатана лишь в университете. Для издания книги в других местах провинции никаких ограничений не было.
Евроньюс:
Вы бы пригласили ее ?
Имран Хан:
Конечно, послушайте. Я был первым политическим лидером, который после того, как в нее стреляли, приехал к ней в больницу. Но я не смог ее увидеть, потому что она находилась в реанимации. Так, восстанавливаем правду. В нашей провинции мы тратим больше денег на образование для девочек, чем в любой другой провинции. Из-за того, что мы выступаем против военной операции, нас называют экстремистами, поддерживающими талибов.
Евроньюс:
Мне кажется, что в крикете коррупция процветает также как и в политике. Ваша карьера в спорте пригодилась ли она Вам в политике?
Имран Хан:
Крикет нельзя сравнивать с коррупцией в политике. Урок, извлеченный из крикета, показывает, что вы только проигрываете, если сдаетесь. Таким образом, крикет научил меня бороться до последнего мяча, в политике я упорствовал и вел долгую борьбу. Я понял, что пока вы продолжаете учиться на своих ошибках и не сдаетесь, то в конечном итоге вы выиграете.
Евроньюс:
Ваша жизнь должна быть довольно напряженныой. Остается ли у Вас время, чтобы поиграть в крикет с друзьями?
Имран Хан:
Нет, я оставил крикет, я попрощался с ним навсегда. Сейчас я уже больше не играю, со спортом покончено.
Евроньюс:
Вы пользуетесь у себя в стране большой поддержкой и я знаю, что Вы чрезвычайно популярны среди женщин. Итак, последний вопрос. Сана Имранист просит узнать как Вам удается быть настолько удивительным и не собираетесь ли Вы вновь жениться?
Имран Хан:
Если бы я был моложе, может быть, я бы сказал, что да, в течение года или около того я женюсь. Но когда Вы доживете до моих лет, то поймете, что в таком возрасте вы планируете одно, а жизнь диктует что-то другое. Сейчас, в данный момент, скажу нет. Свадьба на горизонте не маячит. Но кто знает, что произойдет в будущем?
Евроньюс:
Имран Хан , большое спасибо за участие в нашем “Глобальном разговоре”.