Британия-ЕС: "хороший сосед - лучше, чем плохой квартиросъемщик"

Британия-ЕС: "хороший сосед - лучше, чем плохой квартиросъемщик"
By Euronews
Поделиться статьейКомментарии
Поделиться статьейClose Button

В этом выпуске программы “I talk” – трудный диалог Великобритании и ЕС. На вопросы зрителей отвечает Дэниэл Ханнан, представитель европейских консерваторов и реформистов в Европарламенте. Итак, нужны ли ЕС и и Великобритания друг другу? Об этом станет известно через четыре года: именно в 2017-м Лондон обещает провести наконец референдум по вопросу о сохранении членства в ЕС. Последние опросы демонстрируют противоречивые тенденции в общественном мнении; пока незначительный перевес на стороне тех, кто проголосовал бы за выход из европейской семьи.

Вопрос: “Здравствуйте, я Лионель, живу в Бельгии. Вы, господин Ханнан – евроскептик по убеждениям. Почему вы тогда стали депутатом Европарламента?”

ДХ: “Да, меня часто об этом спрашивают и далеко не всегда так вежливо, как спросили вы. Обычно вопрос звучит так: что вы делаете здесь, если не верите в Европу? В моем ответе – две составляющие. Европарламент – это репрезентативная ассамблея. Меня удивляет, что многие евроэнтузиасты, еврофедералисты, стоящие на том, что Европарламент – это парламент для всего континента, на деле начинают задавать вопрос: ну а вы -то что здесь делаете? Я далек от мысли о том, что в моем округе, на юге-востоке Англии все разделяют мои взгляды. Вполне возможно, моих сторонников меньшинство, об этом мы узнаем после выборов. Но разумеется, какой-то группе граждан мои взгляды близки. Так что же, теперь в ЕС будут пускать в Европарламент только тех, кто думает определенным образом?”

Вопрос: “Меня зовут Кармен, я испанка. Почему британцы “учат жить” остальных европейцев, я имею в виду их поучения по экономике ну и по общим нравственным вопросам?”

ДХ: “Одной из слабых сторон европейского проекта является то, что государства с очень разными взглядами на экономику, устройство общества вроде бы достигли компромисса, но на деле этот компромисс никого не устраивает. Мне было бы гораздо комфортнее, если бы Великобритания жила по своим законам и не стремилась учить своих соседей. Это было бы более демократическим и удовлетворяющим государства способом существования – оставить за Евросоюзом лишь вопросы трансграничного характера, а все, что касается ваших домашних дел, решать самим. Я не хочу говорить Бельгии, Испании или Германии, что и как им делать. Если они лично думают объединить усилия, отлично! В любом случае они могут рассчитывать на наше добрососедство и добрую волю, на наши рынки, наше военное партнерство… Считаю, что моей стране лучше выступать в роли доброго, но независимого соседа, чем плохого квартиросъемщика”.

Вопрос: “Меня зовут Адам, я из Испании. Жители Великобритании считают, что членство в ЕС подрывает их финансовый потенциал. Если вы выйдете из этого объединения, признанного самой мощной экономической силой мира, не потеряете ли вы еще больше?”

ДХ: “Знаете, если бы теория о том, что членство в крупном блоке обеспечивает процветание, была бы верна, то тогда Китай был бы богаче Гонконга, а Индонезия – богаче Сингапура. Степень вашей успешности зависит от разумности налоговой системы, надежности контроля за финансами, а не от того, вступили ли вы в какой-то большой клуб. Никто, абсолютно никто в Великобритании не говорит о том, что мы вдруг должны перестать торговать с нашими партнерами по континенту. Я ни разу ни от кого ничего подобного не слышал. С нашей стороны Ла-Манша люди, выступающие за выход Великобритании из ЕС, одновременно очень часто говорят, что нашей стране нужно сосуществовать с ЕС так, как это делает Швейцария”.

Вопрос: “Меня зовут Изабель, я француженка. Меня интересует, что будут делать сотни тысяч британцев, живущих и работающих в Европе, если страна выйдет из ЕС?”

ДХ: “Ну, я хорошо помню, как британцы жили и работали в других странах континента еще до создания общесоюзного рынка. В Испании, к примеру, жили сотни тысяч британских граждан еще до того, как в 1986 году Испания вступила в ЕС. Такие вопросы можно решить двусторонними соглашениями между странами, для этого не обязательно быть членом ЕС. Нас часто и совершенно несправедливо обвиняют в том, что противники передачи всех полномочий Брюсселю блокируют международное сотрудничество. Это в корне неверно. Мы хотим плодотворных и тесных взаимоотношении с соседями, которые строились бы на базе двусторонних межправительственных соглашений, на демократической и уважительной основе”.

Вопрос: “Здравствуйте, меня зовут Жюли, я из Бельгии, почему вы говорите, что Европа недемократична, не прогрессивна, что это – клуб избранных?”

ДХ: “В Брюсселе есть такая старая шутка. Будь сам Евросоюз страной-кандидатом на вступление, его бы не взяли из-за дефицита демократии. В ЕС сложилась абсолютно недопустимая ситуация, и мириться с ней лишь на том основании, что так заведено издавна, нельзя: власть сконцентрирована в руках 27 комиссаров, которые абсолютно неуязвимы перед общественным мнением. И здесь нужно поднять фундаментальный вопрос о том, что вы понимаете под демократией. Демократия не ограничивается возможностью раз в пять лет прийти на избирательный участок для волеизъявления. Демократия – это уровень взаимоотношений между управляющими и управляемыми, некий общий настрой между теми, кто принимает законы и теми, кто должен их исполнять. Примеров таких взаимоотношений много – возьмите Португалию, Швецию, Японию, Канаду. Очень мало людей скажут, что ощущают себя европейцами в том смысле, как японец ощущает себя японцем или канадец – канадцем. И когда вы пытаетесь создать некие надгосударственные институты, вы теряете эту особую связь между правительством и народом, у людей теряется ощущение вовлеченности в процесс принятия решений. В итоге мы получаем вот что: некоторые члены Европарламента собираются обсуждать бюджет тайным голосованием, потому что они попросту не решаются обнародовать свою точку зрения. Боюсь, что это – не демократия. Она предполагает наличие “демоса”, то что люди подразумевают, употребляя местоимение “мы”. Уберите “демос” и у вас останутся лишь “кратос”, власть – система, которая заставляет юридическими механизмами делать то, что в нормальном обществе делается добровольно – во имя патриотизма”.

Вопрос: “Я Седрик, бельгиец: как вы оцениваете политику вашей страны в отношении мигрантов по сравнению с политикой других стран в этой сфере?”

ДХ: “Я всегда был сторонником того, чтобы в Великобританию открыли доступ для иммигрантов из других государств ЕС. Я верю в пользу свободного перемещения рабочей силы. Да, во всех западных странах есть опасения относительно возможных злоупотреблений, растущей нагрузки на систему социальной защиты, и Великобритания тут – не исключение. Но этот вопрос решается введением четких правил о том, кто и на что имеет право, сколько времени человек должен отчислять часть дохода в социальную кассу прежде, чем он сможет начать ею пользоваться. Я бы не вводил ограничений на свободное перемещение работников, это хорошее и важнее начинание. Кстати, я не приемлю, когда меня называют анти-европейцем. Я считаю себя убежденным европейцем: я говорю по- французски и по-испански, я жил во многих странах Европы. Я бы хотел сохранения и развития того, что считаю важнейшим вкладом Старого Света в мировой опыт – я имею в виду парламентское управление, обеспечение свобод в контексте главенства закона. Мои главные претензии к ЕС как раз и касаются того, что он все дальше и дальше уходит от этого принципа”.

Поделиться статьейКомментарии

Также по теме

Мода на физику

Новичок с МКС

Движение "Фемен": голая правда