Телеканал euronews побеседовал в Париже с Ширин Эбади, иранской правозащитницей, юристом, лауреатом Нобелевской премии мира 2003 года. 9 декабря от имени Абдулрезы Таджика, находящегося в тюрьме иранского журналиста, она получила премию “Журналист года” от организации “Репортеры без границ”.
Хуссейн Алави, euronews:
“Госпожа Эбади, добро пожаловать на euronews!”
Ширин Эбади, лауреат Нобелевской премии мира:
“Спасибо, я бы тоже хотела поприветствовать ваших зрителей.”
euronews:
“Если вы согласны, давайте начнем с проблемы прав человека. В последние годы вы все время подчеркиваете, что вопрос о правах человека в Иране в глазах международного сообщества отошел на второй план по сравнению с проблемой ядерной программы. Насколько ваши предупреждения и усилия других правозащитников эффективны в этом вопросе?”
Ширин Эбади:
“Нам удалось привлечь внимание, но этого пока мало. Запад по-прежнему озабочен собственной безопасностью и он не придает значения тем базовым принципам, которые, как утверждается, он защищает. Мы все видели, что в ходе недавних переговоров в с иранским правительством они в очередной раз забыли о правах человека, и сосредоточились только на проблеме того, продолжит Иран развивать свою программу обогащения урана или нет. Вот я и говорю: может, стоит уделить немного больше внимания тому, что вы вроде бы считаете важным, спросить, по каким причинам люди сидят в иранских тюрьмах?”
euronews:
“Феномен Ирана заключается в том, что не только политические диссиденты, защитники прав человека и журналисты подвергаются гонениям со стороны властей. Их адвокатов режим тоже арестовывает. Иными словами, адвоката человека, обвиняемого в политическом преступлении, могут арестовать, а затем и адвоката этого адвоката, и так далее. Вот, например, вы и сами были адвокатом многих политических активистов и правозащитников, и вы тоже подвергались уголовному преследованию. А ваш адвокат, госпожа Насрин Сотудех, сейчас находится в тюрьме за то, что взялась за ваше дело.
Существует ли для юристов иммунитет от судебного преследования, учитывая, что защита обвиняемых – их профессия?”
Ширин Эбади:
“Позвольте мне, прежде всего, рассказать, почему иранские власти оказывают на юристов такое мощное давление. Правительство не хочет, чтобы обвиняемые в политических преступлениях имели возможность выбрать себе независимого адвоката. Независимых юристов жестко преследуют, особенно тех, кто дает интервью средствам массовой информации. Сейчас в иранских тюрьмах находятся пять адвокатов. Я уже не говорю о Насрин Сотудех, которую незаконно держат в одиночной камере. В знак протеста против этого беззакония она объявила голодовку, и я очень обеспокоена состоянием ее здоровья. Есть еще один адвокат, Мохаммад Олиийа-и-фар, он провел в тюрьме уже год за то, что храбро защищал юношей и девушек моложе 18-ти лет, казненных режимом. Он серьезно болен, но власти не отпускают его домой для лечения. Это сигнализирует об отсутствии независимой судебной системы. По закону, адвокат должен обладать тем же иммунитетом, что и судья, однако это положение закона игнорируется. Когда этих адвокатов арестовали, я связалась с Международной ассоциацией юристов и с моими коллегами в других странах, во Франции и в Испании. Я также написала специальному докладчику ООН по вопросу независимости судей и адвокатов. Все это учтено в досье Ирана как факты нарушения прав человека. Вот почему каждый год ООН в своем обращении призывает Иран соблюдать взятые на себя международные обязательства.”
euronews:
“Госпожа Эбади, давайте рассмотрим отношение государств к лауреатам Нобелевской премии мира как пример их видения проблемы соблюдения прав человека. Можно, наверное, сравнить то, как поступили с Аун Сан Су Джи или Лю Сяобо их правительства после получения ими Нобелевской премии – и то, как обошлись с вами после присуждения вам премии иранские власти. Давайте сравним. Вот вы теперь вынуждены жить за пределами родной страны, насколько эффективна, по-вашему, ваша деятельность? Возможно ли для вас вернуться в Иран?”
Ширин Эбади:
“Иранские власти конфисковали всю мою собственность под тем предлогом, что я не заплатила налоги с Нобелевской премии, которую получила в 2003 году. Примечательно, что налог, который с меня потребовали, превышал размер самой премии. И это при том, что Нобелевская премия в принципе не облагается налогом. Мой муж был за решеткой, вся моя семья была в тюрьме, они и сейчас не могут покинуть страну. Словом, власти создали мне множество проблем. Затем, в 2008 году, они незаконно закрыли Тегеранский правозащитный центр, который я создала на деньги, полученные от Нобелевского комитета. Я жаловалась, потому что они действовали незаконно, но и по сей день ни один судья не решился взять мое дело в производство. Когда я говорю вам, что судебные органы Ирана потеряли независимость, я имею в виду именно это.”
euronews:
“И последнее. Почему любая гражданская активность и правозащитная деятельность расцениваются как политические? Некоторые эксперты говорят, что насилие и толкование прав человека в некоторой степени засисит от культурных особенностей страны. При этом некоторые правительства говорят, что принимают декларацию прав человека и международные конвенции только в той степени, в какой они соответствуют их собственной идеологии. Например, иранские власти говорят об исламском понимании проблемы прав человека. Что вы думаете об этих интерпретациях?”
Ширин Эбади:
“Всякий раз, когда иранское правительство сталкивается с обвинениями в нарушении прав человека, оно прибегает к вышеупомянутым аргументам о культурных различиях. При этом, я должна отметить, что Иран безоговорочно принял международные конвенции о гражданских, политических и социально-экономические правах граждан. Подписывая эти конвенции, он затем должен их соблюдать. Таковы международные стандарты поведения государства. И в данном случае не имеет значения, идет ли речь о Востоке или о Западе, о мусульманах или о христианах. Если мусульмане берутся писать декларации прав человека в соответствии со своей религией, то, естественно, они должны оставить такое же право и представителям других религиозных конфессий. В этом случае мы увидим иудейскую декларацию прав человека, буддийскую, индуистскую и тысячи других. Правда, такая вещь, как права человека, перестанет существовать. Потому что права человека – это не политическое, а международное понятие.”